Внешность: Amanda Seyfried | Аманда Сайфред	Dragon Age | Эра Дракона Прочертят звезды огненный путь - в последний раз на тебя взглянуть, земля обнимет со всех сторон, лелея нежно твой вечный сон. Навеки в ножнах уснет кинжал. Недвижен лук, не его вина. В сей скорбный час, твой последний час одна только тишина. Имя: Lyna Mahariel | Лина Махариэль Возраст: 18 лет (начало DA:O), 29 лет (DA:I) Раса: эльф Деятельность: Серый Страж

Твой путь - осенний ветер,
Степной орел расправляет крылья.
Твой путь тугою плетью
Заметает каждый шаг пылью...
Лина родилась в семье, в которой ты никогда не бываешь одиноким - она родилась в долийском клане и, видят Творцы, это было гарантией счастливой жизни для девочки. Даже несмотря на то, что переданная на руки умудренной жизнью эльфийке, взгляд которой был слишком мудр, если брать в расчет немногое число тонких морщинок на ее лице, кроха еще не зная того являлась сиротой, оставшись без отца и матери, она была самым счастливым ребенком в целом мире. Ее семья шумная и веселая, включавшая в себя весь долийский лагерь и особенно Ашалле, заменившую ей мать, всегда была рядом и направляла маленькую Махариэль на ее начавшимся жизненном пути. Этот путь протекал очень бурно, потому что девчушка была крайне любопытным, живым и озорным ребенком, за которым усмотреть было делом не из легких. Секунду назад Махариэль мирно, разинув рот наблюдала за бабочкой, а через миг уже оказывалось, что она куда-то целенаправленно топает, скорее всего за той же упорхнувшей бабочкой. Ашалле, искренне старавшаяся не упускать девочку из виду и заботившаяся о ней крайне рьяно извела немало нервов и сил, зорко следя за ребенком и все равно не успевая предотвратить каждую шалость. У этого ребенка явно был неугасимый дух, который обеспечивал владельцу приключения даже на безопасной стоянке. Неугомонная озорная девчушка носилась по долийскому лагерю, невольно вызывая улыбки. Она не была непослушной капризулей, напротив, всегда очень внимательно слушала свою вторую мать, когда та ее поучала или отчитывала. Но если юный ум не приходил к выводу, что то-то и то-то – плохо, то Лина и дальше с детской беспечностью продолжала поступать как хотела, сколько бы ее не ругали.
С большим вниманием и охотой она слушала легенды и истории, хотя и вряд ли могла в них вникнуть тогда, но на личике всегда застывало такое серьезно-задумчивое выражение, умилявшее всех без исключения. Частенько маленькая Махариэль забиралась в загоны галл, неумолимо тянувшаяся к этим благородным созданиям и, казалось, ей было интересно в их окружении куда больше, чем со взрослыми.
Правда немного позже она поменяла приоритеты и погрузилась в общение со сверстниками. С детворой никаких нареканий не было – девочка легко вливалась в компанию и была генератором бесконечных детских идей и развлечений. Ашалле не старалась быть грозным воспитателем – ребенок был еще совсем юным и больше напоминал шаловливого жеребенка, чем будущего эльфа, и многие мелкие огрехи спокойно спускали со счетов и глядели на них сквозь пальцы. Пока еще мала ребятня – пусть балуется.
Проходило время. Больше дети не были сплоченным скопом, а разбились на группы. Это неудивительно – каждый тянулся к кому-то другому. Так случилось и с Линой – особенно сильно девочка сдружилась с Тамленом, и они были не разлей вода. Только просыпаясь, скорее бежали друг к другу, и расставались, когда уже надо было ложиться спать, дни напролет проводя в затейливых выдумках и проказах. Учиться тоже стали с двойным энтузиазмом, хотя явное предпочтение дети отдавали активным занятиям, а не сидению на месте и выслушиванию рассказов харена Пайвела. Сами смастерили луки и дни напролет проводили, тренируясь, воображая себя совсем взрослыми и умелыми охотниками. И все же Ашалле больше была бы рада, если бы ее воспитанница сблизилась с кем-нибудь другим – Тамлен был еще более неугомонным и авантюрным, чем Лина. Частенько они сбегали из лагеря и скрывались в глубине леса и, слава Творцам!, либо находились охотниками и дозорными, либо часы спустя предполагаемого возвращения приходили сами.
«Этот мальчишка меня с ума сведет!» - частенько восклицала Ашалле, твердо уверенная, что именно Тамлен развивает и поощряет в ее Махариэль безрассудство. И отправлялась к матери Тамлена, чтобы вдвоем решить, как повлиять на эту неугомонную парочку. Отец Тамлена погиб, так что строгого внушения сделать было некому. Точнее, такого, которое бы на него повлияло. Хранительница же пыталась образумить самих матерей – «у них такой возраст. К тому же сразу видно, что они станут отличными охотниками – отважные и самостоятельные». С такой поддержкой грех было не продолжить вести прежний образ жизни.
Ашалле никогда не скрывала от Лины, что не является ее настоящей матерью, но наотрез отказывалась что-либо рассказывать о родителях. Женщина не хотела, чтобы их судьба хотя бы косвенно повлияла на Махариэль и изменила ее. Она для себя решила, что все ей расскажет, когда девочка вырастет  и станет достаточно зрелой, чтобы понять и принять эту историю без последствий для себя.
Твой путь по костям земли,
Твой путь по цепям воды,
На упругих лапах звери шли,
Чуя запах беды!

Жизнь долийцев была довольно размеренной, несмотря на кочевой образ жизни. Дни, когда они отправлялись дальше в путь, были радостными для всей детворы, несмотря на то, что это происходило нередко, учитывая то, что шемлены никогда не были рады соседству долийских эльфов. Но переезд всегда означал, что изучение окрестностей леса начнется по-новой.
Очень запоминающимся событием стал «съезд» долийских кланов в бывшем доме долийцев – Арлатане. Лина была тогда еще ребенком, но она внимательно слушала рассказы и истории, которые передавали друг другу их соплеменники, и с интересом рассматривала эльфов других кланов. Хоть воспоминания того события остались весьма смутными и обрывочными, Махариэль явственно помнит свою огромную радость и чувство, словно все-все родные, ее семья, наконец, в полном сборе. К слову часть этой семьи присоединилась к их клану - девочка Мерриль, которая должна была стать ученицей их Хранительницы и покинуть свой прежний дом.
С течением времени ребята взрослели и их мировоззрение менялось. Тамлен и Махариэль очень хотели быть уже полноценными охотниками, но Хранительница Маретари твердо заявила, что до того, как им проведут ритуал Валласлин не стоит об этом и мечтать, а лучше продолжать упорно готовиться. Надо сказать, что оба они пробовали себя в ритуале, но три раза неудачно до того, как выдержали его. Но об этом позже.
В эти же года умерла мать Тамлена, что очень глубоко на нем отразилось. Лишь Махариэль, единственная кто не попал под раздачу Тамлена – полное безразличие к окружающим, постепенно помогла ему пережить и побороть это горе. А у Ашалле теперь «официально» появился второй подопечный и она тоже как могла старалась поддерживать Тамлена.
Ашалле сильно беспокоило категорично-негативное и даже жестокое отношение парочки к шемленам. Это было вполне естественной реакцией на знание эльфийской истории, на то, что часть их народа в услужении у шемленов, на постоянные стычки с ними. И все-таки ей совершенно не нравилось определение «под одну гребенку». Из-за этого Ашалле снова начала рассказывать им истории на ночь и старалась, чтобы в большинстве из них звучала дружба между эльфом и шемленом, взаимопомощь и теплое отношение, несмотря на различия и неприязнь друг к другу. И если на Тамлена, который тут же вспоминал все людские грехи, эти истории действовали лишь как раздражитель, то Лина стала относиться к этому народу немного мягче и лояльнее, соглашаясь не судить поспешно.
Еще Махариэль обожала песни и с большой охотой исполняла их сама. Надо отметить, что чистенький звонкий эльфийский голосок прекрасно для этого подходил. Она знала все немногие сохранившиеся эльфийские песни и "собирала" иноземные, которые порой даже назойливо выпытывала у приходящих в клан плоскоухих. Над ней частенько подшучивали по этому поводу и советовали «новеньким» уносить ноги, ежели заметят приближающуюся Махариэль.
На великой охоте начинается день,
Пляшет солнечный знак на струне тетивы.
За спиною бесшумно стелется тень
В переплетенье из жесткой травы.
Важным событием в их жизни стал ритуал Валласлин, который официально дал право считаться взрослыми, полноправными членами клана. Он стали выходить в дозоры и охотиться для клана. Успехи прибавляли уважение, что давало стимул быть ответственнее и упорнее (хотя при этом стоит сказать, что ни Махариэль, ни Тамлен своим привычкам сеять вокруг хаос и дурачиться не изменяли). Ашалле теперь особенно рьяно протестовала против их круглосуточных прогулок по лесу. Учитывая то, что долийцы очень серьезно относятся к семье и отношениям, ее можно было понять: друзья больше не были теми детьми, что прежде и однажды им нужно будет задуматься о будущем. Так что подобная близость и уединенность была не слишком приличной и уместной. Лина с Тамленом только смеясь, отмахивались. В лагере к ним давно относились как к одному целому, да и не так уж неправа была женщина, считая, что в дальнейшем столь сильная привязанность могла помешать им в том, чтобы завести отношения. Может быть их самих давно считали не просто друзьями. Но их отношения никогда не переступали этой черты. Махариэль и Тамлен просто были вместе, всецело доверяя друг другу и не представляли, как может быть иначе.
Помимо охоты Лина частенько помогала харену обучать детей читать, писать, делилась тем немногим, что осталось от их языка и преподносила историю. Она никогда не отказывала в помощи, если ее об этом просили. При встречах с шемленами спешно уводила их к поселению, стараясь, чтобы эта встреча прошла мирно и шемлены не обозлились на них и не решили в сотый раз прогнать из своих земель или смягчала Тамлена и становилась противовесом его агрессии. Но лес таил в себе и другие опасности.
Из всех стычек с лесными зверями Махариэль особенно запомнилась одна. Они с Тамленом привычно бродили по лесу, соревнуясь в том, кто из них лучше умеет читать по следам и понимать язык деревьев, далеко от лагеря, и решили остаться там на ночь. Уже смеркалось. Они развалились на траве и вполголоса болтали. Поэтому и были застигнуты врасплох напавшим волком. Его глаза застилала пелена безумия, что и было единственной причиной нападения. Оба тут же рванули в стороны к своим лукам, которые опрометчиво побросали по поляне. Волк ринулся за Линой, прыгнул и повалил на землю. Девушка ждала уже, что ей раздерут горло, но Тамлен вовремя выпустил стрелу…
Позже он подарил ей клык этого волка, с заботливой «шапочкой» сделанной мастером Айленом, на кожаном шнурке, со словами о том, что этот амулет должен будет служить напоминанием о том, что он всегда рядом. Несмотря на то, что принимать подарки от юноши для девушки было довольно скользким поступком и не приветствовалось, Махариэль оставила клык, снимая его крайне редко.
Льется путь по хребтам одичавших гор,
По сухим ковылям да по перьям седым!
Где Смерть жжет костер,
Ты вдыхаешь дым...
Поворотным моментом в их судьбе стал день, когда друзья встретили во время своего пребывания в лесу трех шемленов, рассказавших о неких руинах в глубине леса. Сами они рассчитывали найти там чем поживиться.
Лина позже часто думала о том роковом дне и о том, чтобы было, случись все иначе. Как бы изменилась судьба обоих. Девушка желала, чтобы они никогда не находили ту пещеру. Однако же изменить былое невозможно.
Они с Тамленом в большом любопытстве отправились к месту, о котором рассказали шемлены. По словам тех это были древние руины в пещере, и в доказательство правдивости своих слов отдали паре маленькую каменную статуэтку женщины с рогами, напоминающими галлу - под правой ногой женщины находится луна, а позади - два зайца, а основание статуэтки было покрыто эльфийскими письменами, который нашли у входа в нее. По словам шемленов там был демон, который не дал пройти им дальше. Все это раздразнило любопытство неугомонной парочки и, недолго думая, они отправились проверять рассказ мужчин. Место Лине сразу не понравилось, о чем она и сообщила другу. Тамлен только отмахнулся, заявив, что она вечно осторожничает и ничего дурного не случится, если они осмотрят пещеру.
Шемлены не солгали. Несмотря на то, что постройка была скорее людская, чем эльфийская, там присутствовали древние статуи их народа. А в глубине руин они обнаружили зеркало на постаменте. Тамлен прикоснулся к его глади, со словами, что видит в нем незнакомые места. Но неожиданно зеркало перестало быть удивительной и интересной находкой – друг резко запаниковал, однако предпринять ничего никто не успел – Махариэль будто отбросило, взор застлала резкая вспышка света… и все исчезло.
Очнулась девушка уже в лагере. Она узнала, что была без сознания два дня, и выходило так, что она все-таки как-то смогла выбраться из пещеры, ибо охотники нашли ее в лесу, неподалеку. По их словам они не обнаружили в пещере никого. Тамлен бесследно пропал. Для эльфийки это стало шоком, она рассказала все, что знала и видела Хранительнице, и изъявила желание отправиться на поиски самой, однако разрешения на это не получила. В злополучную пещеру отправили Первую клана Мерриль и тех самых охотников. Позже Маретари объяснила Лине, что она была заражена непонятной отравой, которую даже Хранительница не была в силах излечить, только приостановила заражение. Махариэль умирала. У девушки не было смысла бежать вместе с соклановцами из Ферелдена от Мора, о котором уже распространилась весть, поскольку она не хотела, чтобы близкие видели, как она затухает и умирает. У нее вообще не было смысла ни в чем, ведь ее лучший друг, самый дорогой человек бесследно исчез, а она ничего не могла с этим поделать. Маретари посоветовала ей найти другой клан, что сейчас был в Ферелдене и попросить помощи у их Хранителя – Затриана, в надежде, что он сможет излечить ее или что-нибудь посоветовать, поскольку ходили слухи, что он открыл секрет бессмертия их предков и был очень могущественен. Поэтому перед отъездом клана и началом ее собственного путешествия был некий вечер прощания, во время которого Ашалле рассказала девушке о ее родителях: отце - прежнем Хранителе их клана и матери - лучшей охотнице другого, с которым почему-то они в плохих отношениях, а так же их историю, окончившуюся смертью отца от рук шемленов и уходе матери прочь. Той же ночью Махариэль навсегда покинула родной лагерь, отправляясь в непривычно одинокий и безнадежный путь по лесным дорогам, некогда изученными ею за то время, что они были здесь. Болезнь отнимала ее силы, некогда нежная светлая кожа обрела уродливую болезненную бледность, а светлые волосы высеребрились, словно за короткое время девушка приблизилась к порогу смерти, истратив все свое время. Она не особо верила в свое спасение, но ничего иного не оставалось – это была какая-никакая, но цель.
И смеется сталь, от крови пьяна,
Знаешь, как тебя ждали здесь?
Не было жизни, была лишь война,
Легким шагом ты входишь в смерть.
Спустя некоторое время своего путешествия, Махариэль нашла по ориентирам данным Маретари соседний эльфийский клан и на некоторое время осталась в нем. Затриан действительно сумел ей помочь, использовав собственную магию, однако и его могущества оказалось мало, чтобы излечить охотницу полностью – ей лишь еще затормозили развитие болезни и продлили жизнь на неопределенный срок. Затриан объяснил, что в ней расползается скверна и что он не знает способа полностью очистить кровь от нее.
Махариэль вошла в новый коллектив, но ни с кем особо не общалась, держась особняком и крайне немногословно, хотя сородичи и помогли немного воспрянуть духом. Возможно она не стремилась ни с кем сближаться, чтобы ее смерть, которая была лишь делом времени, не принесла боли. Махариэль стала одной из охотниц клана. Поскольку первым делом девушка изучила округу, да и частенько тайком нарушала запрет Затриана на охоту, когда оборотни стали нападать на эльфов, то именно Лину он выбрал в качестве проводника для компании Серого Стража, что пришел просить эльфов присоединиться к борьбе с Мором. Помимо этого Затриан рассказал, что единственным спасением доступным сейчас для нее может стать вступление в Орден Стражей. Сама Махариэль на тот момент не была уверена, что это то, чего она хочет. Помогая группе Стража девушка, тем не менее, сочла нужным вернуться в лагерь, когда чужаки проникли в логово оборотней, чтобы обратиться к соплеменникам в лагере, опасаясь за людей и попросить оказать им помощь. К ее удивлению, услышав эти новости, Затриан не стал никого оповещать, а отправился в лес один. Махариэль пошла следом, нарушив запрет Хранителя. Подслушав и узнав все обстоятельства и причины нападения оборотней, а так же пораженная корыстью Хранителя, который должен быть маяком для своих людей, девушка выступает против него, помогая в сражении оборотням и группе Стража. Когда же Затриан, наконец, меняет решение и освобождает оборотней от проклятия ценой своей жизни, Лина просит Стража взять ее с собой в качестве спутника, несмотря на то, что Серые Стражи не имели, как оказалось, возможности сделать ее одной из них. Приняв в очередной раз факт неизбежной смерти, девушка решила принести хоть малую пользу и помочь в борьбе с Мором, тем самым в некотором смысле извиниться за поступок Затриана, несмотря на то, что Хранитель искупил свою вину. Девушка была искренне рада, что от ее помощи не отказались и она присоединилась к группе. Не слишком много времени проведя вместе с ними, Махариэль стала свидетелем и участником боя, когда на их лагерь ночью напали порождения тьмы. Атака была отбита, но после нее девушка заметила силуэт в тени деревьев и, не задумываясь, пошла проверить, в чем дело. Силуэтом оказалось не полностью перевоплотившееся порождение тьмы, смутно чем-то знакомое, но только когда оно отшатнулось и вскричало, чтобы она не приближалась, Лина узнала в покореженном кошмарном голосе знакомые нотки. Это был Тамлен. Вернее то, чем он стал. Друг умолял убить его, положить конец мучениям, говорил, что не желает причинять ей вред. Махариэль была ошеломлена и лишь повторяла, что они найдут способ помочь ему. Но вскоре человечность ускользнула, и друг набросился на нее, а девушка не могла заставить себя защищаться, опасаясь причинить ему вред. Вовремя подоспели спутники. Махариэль толком не поняла, кто ее оттащил и удерживал – поскольку она рвалась назад, защитить Тамлена. Она помнит лишь, как дико вырывалась из сильных рук, царапалась и истерично визжала, чтобы они не смели его трогать, не убивали. Потом ее унесли к костру, чуть ли не насильно влили эль из запасов Огрена, а у Махариэль была абсолютно пустая голова и ни одной мысли. Лишь звенящая пустота.
Расползается, тлея, ткань бытия!
Ярость светла, словно факел клинок.
И не Нижний Мир получит тебя,
А с улыбкою встретит Воинственный Бог!
К моменту, когда она к ним присоединилась, отряд Стража фактически заручился помощью всех, кто был необходим, и они отправились на Собрание земель, чтобы, наконец открыто выступить против тейрна Логэйна. Страж вступил в бой, во всех смыслах этого слова и в итоге очередная победа была одержана на пути к решающему сражению с Ордой Архидемона и армией Порождений Тьмы. И немного менее значимая победа - в виде помощи от Стража Риордана, который знал секреты Серых Стражей и имел возможность пополнить их ряды, насколько только позволяла ситуация, а ситуация требовала как можно больше Стражей в запасе. Махариэль пережила Посвящение, приняв вместе с тем и священный долг Стражей - защищать невинных, не требуя ничего взамен. Вряд ли кто-то из всех тех, кто отправлялся в Денерим на финальное сражение всерьез рассчитывал вернуться живым, однако некоторым это действительно удалось - встретить новый день, увидеть первый луч солнца и осознать, что они действительно победили.
Но лишь в легендах победа становится достойным окончанием всей истории, в реальности это стало лишь началом. Значимость Серых Стражей была признана и им передали эрлинг, откуда Стражу, который теперь стал Стражем-Командором и предстояло начать работу по возрождению Ордена в Ферелдене. Махариэль отправилась вместе со Стражем в Амарантайн, в Башню Бдения, очень старую, но так же очень надежную крепость. Однако же прибыв на место, они обнаружили, что Башня атакована Порождениями тьмы, которые, несмотря на смерть Архидемона, вели себя очень организованно и… обладали способностью разговаривать. Все это чрезвычайно встревожило нового Командора, и как только атака была отражена, он взялся за расследование. Все основные заботы, пока Стражи целиком были погружены в изучение вопроса о необычном поведении Порождений тьмы, вместе с новыми и старыми друзьями, были поручены местному сенешалю Вэрелу. Так что относительно скоро загадочный клубок принялся распутываться, подводя их к новой критической точке. Проблема с Порождениями тьмы была решена, каким способом и какими решениями - уже неважно, ведь победителей не судят. Махариэль уважала Командора и его решения и поэтому практически всегда принимала их всецело.
Еще немного погодя, видимо устав от скучных и мирных будней, заполненных рутиной, Командор сорвался на поиски Морриган, бывшей спутницы, которые привели (снова) их в крайне неприятное место, под названием Кладбище Драконьих Костей, где Командор находит то, что искал, а Махариэль встречает новое зеркало, как то, что перековеркало ее жизнь и которое вообще-то называется элувианом, а те являются как минимум способом путешествовать - возможно даже за пределы их мира. Желание шагнуть вослед ведьме и пройти через гладь зеркала было велико, однако же и Махариэль, и Командор просто остались в растерянности, пока гладь вновь становилась стеклом.
В дальнейшем Махариэль отправилась в Вольную Марку, навестить свой клан, попутно узнавая, что произошедшие кажется уже в прошлой жизни события отразились не только на ее жизни. Она была рада вернуться домой, хоть и не слишком надолго, но тем не менее остаться девушка уже не могла - не только из-за долга Серого Стража, но еще и потому, что как бы ей того не хотелось, она уже не смогла бы вернуть свою прежнюю жизнь.
После исчезновения Командора, Махариэль поддерживала ситуацию в Башне Бдения, хоть и не слишком интересуясь организаторской стороной дела, но искренне желая помогать. При этом она часто срывалась с места, получив возможность путешествовать и открывать для себя столько всего в мире, что терять время казалось непозволительной роскошью. Плюс элувианы заняли особенное место для нее, и по крупицам собирать информацию обо всех осколках мудрости ее народа стало для девушки особенно важно, ведь так она ощущала в своих действиях пользу, а в жизни - смысл. Последующие события, включающие в себя столкновение магов и храмовников, взрыв на Конклаве и разверзшуюся дыру в небе, очень ясно дали понять, что жизнь кажется продемонстрировала еще не все свои сюрпризы.

x Любопытство
Качество, сохранившееся в Махариэль с детства - ее неугасимая жажда знать, пробовать и частенько оступаться из-за этого. Девушка очень трепетно относится к каждой крохе знаний о своем народе и жизни предков, но при этом жизнь вне клана показала, что в мире существует слишком много удивительного, чтобы замыкаться только на эльфийском наследии, по сути в мире все взаимосвязано и переплетено. Ее по прежнему не оттянуть от рассказчиков легенд, редких книг - знания эльфийка поглощает с жадностью и искренней благодарностью за них. И несмотря на то, что повидала она за свою жизнь уже достаточно, тот факт, что скверна в крови убьет ее значительно раньше заставляет по особенному ценить оставшееся время и не тратить его впустую.
x Гордость
Пусть она больше не с кланом, но долийский эльф не был бы собой, если бы к нему было неприменимо это слово. Махариэль с достоинством представляет свою расу, всеми силами стараясь показать, что они не просто разбойники и отребье, как считают шемлены. Конечно, это трудно. Долийцу, привыкшему к семейности и доброму отношению среди своих сородичей, вообще трудно привыкнуть к внешнему миру, где эльфы считаются вторым сортом и отношение к ним соответствующее. Вольного ребенка леса передергивает от того, как живут плоскоухие в эльфинажах, забыв свои корни и даже не пытаясь вернуть утраченное. Между тем гордость и собственное достоинство не превращаются в гордыню. Махариэль не считает, что они на голову выше шемленов (звучит иронично), прекрасно зная, что среди них есть тоже достойные люди, а эта раса просто иная, несмотря на то, что некоторые их повадки и нормы бывают отвратительны для эльфа. Поэтому она относится уважительно к тем, кто отвечает тем же.
x Альтруизм
Мягкое и чуткое отношение к окружающему миру и живущим в нем, а так же воспитание, основанное на взаимоуважении, приучило Махариэль к тому, что она именно должна помогать тем, кто в этом нуждается. Не следует думать, что из девушки можно вить веревки при этом качестве. Но на защиту того, что считает правым она встанет не задумываясь. Девушка склонна прощать другим их ошибки и заблуждения, давать второй шанс, искренне веря, что его заслуживает каждый, кто желает искупить вину. Она не злопамятна, но тем не менее преданное доверие в зависимости от масштаба так или иначе меняет ее отношение к человеку.
x Вера
Девушка почитает эльфийских Богов и традиции. Ее категоричность к некоторым долийским традициям претерпела изменения, учитывая законы внешнего мира, где вещи работают совсем иначе, но основы, вложенные в нее с детства остаются все тем же устойчивым фундаментом.
Махариэль приверженец Вир Танадал (Пути трех деревьев), она осуждает жестокость и почтительно относится к чужой жизни, даже отнимая ее. Несмотря на то, что многое утеряно, а Боги покинули их мир уже очень давно, их учение продолжает жить и некоторые, Махариэль в том числе, иногда обращают свои молитвы к ним, находя тем самым душевную силу.

собственно, суть

«Внемлите мне, сыны и дочери народа!
Я матерь зайцев и сестра луны,
Владычица охоты ― Андруил.

Не забывайте проповедь мою,
Не забывайте Вир Танадал ―
Путь трех дерев,
Что я дала вам.

Вир Ассан ― путь стрелы.
Будьте тихи, проворны;
Не колеблясь, стреляйте;
Добыче не причиняйте мучений.
Это мой путь.

Вир Борассан ― путь лука.
Как молодое деревце гнется, гнитесь и вы.
В покорности найдите упругую стойкость,
В подчинении ― силу.
Это мой путь.
Вир Адален ― путь леса.
С разуменьем принимайте дары охоты,
С почтеньем ― жертву моих детей.
Знайте, что смерть ваша в свой черед дарует им пропитанье.
Это мой Путь.

Не забывайте пути охотника,
И я буду с вами.»

x Эмоциональность
Эта черта особенно ярко прослеживалась в юности, когда звонкий смех горным ручьем лился по округе, когда девушке было весело, а сердитая она вспыхивала словно спичка и огненным штормом обрушивалась на предмет своего гнева. Махариэль жила, как открытая книга, не скрывая ничего, не юля и не притворствуя. Теперь же, изломленная сотни раз и кажется, что сросшаяся неправильно, девушка держит свои эмоции по возможности в узде, научившись контролировать себя и до последнего не желая сближаться с людьми. Она все так же искренна, все так же глубоко переживает и воспринимает, но позволять теперь всем и каждому касаться своей души стало роскошью и неоправданным риском, поскольку для этого требуется абсолютное доверие, какое было некогда у нее дома, в родном клане. Пусть теперь Махариэль на порядок серьезнее и ответственнее, рассудительнее, в ней сквозит та веселая и добрая беззаботная девчонка, показываясь в кругу тех, кому она доверяет. Девушка все так же ценит хорошие шутки, не прочь немного подурачиться самой, она насмешлива и любит дразниться, иногда бывает так, что неосознанно может задеть... а может быть и осознано, прибегая к умелой манипуляции или же убеждению.

— На лице валласлин (татуировки на крови) следующего вида: http://savepic.org/7110060.jpg
— Умелая охотница, воистину по-эльфийски меткий стрелок, прекрасно обращается и с кинжалами.
— Как и все эльфы низкого роста.
— После заражения скверной, а затем став Стражем приобрела в комплект: болезненно-бледную кожу, седые волосы, волчий аппетит, плохие ночи, наполненные тревожными снами, а то и кошмарами.
— Учитывая отца-Хранителя имеет наследственную предрасположенность к владению магией, однако в пассивном состоянии, так что магический дар так и не проявил себя.