Поправив заплечный мешок, девушка устало вздохнула, но шаг постаралась не сбавлять, не догадываясь, что на самом деле уже час как идет куда медленнее, чем до того. Лошадь за собой приходилось вести медленно и аккуратно, Махариэль совсем не желала, чтобы та подвернула или вовсе сломала ногу. Не сказать, что девушка очень спешила, но путешествие по горам изрядно утомляет, даже если идешь налегке, а основная поклажа на коне. Она шла именно так и путь оставался труден, если учесть, что отдых она позволяла себе эти дни совсем ненадолго и больше для животного, нежели щадя себя.  Целью эльфийски был Скайхолд - место, где обосновалось относительно недавно основанная Инквизиция.

Махариэль была в дороге, как всегда занятая поисками крох знаний о своем народе, поэтому вести и новости до нее доходили с большими перебоями, но образовавшуюся в небе дыру видела даже она. Кажется, ее видел весь Тедас.
Можно было бы даже пошутить о том, что конец света решил прийтись ровнехонько на ее смерть, но Махариэль было не смешно. Зов, что пришел к ней уже долгое время был... стабилен? Эльфийка не знала точно как это работает, она вообще не думала, что конец наступит для нее так рано. Все же долийская кровь в ее жилах, хоть и будучи отравленной раньше того, как она стала Стражем, должна была дать ей время... но в итоге оказалось, что у нее было только десять лет. Целых десять лет.
Однако умирать еще было рано. Зов не прогрессировал, он просто был, и Махариэль почти смирилась с этой Песней в своей голове, навязчивой мелодией, долбящей виски. Она ложилась с ней спать, Песнь преследовала ее в привычных тревожных снах, но к счастью не таких невыносимых, как было во время Мора, и она была с девушкой когда та просыпалась. Говорят, что Страж сам знает, когда ему пора уходить и если это так, то ей еще было рано. Каждое утро Махариэль с затаенным страхом осматривала свою кожу, но не видела начинавших проступать язв, какие когда-то украшали тело Тамлена, изуродован... Нет, это воспоминание не поможет ее боевому духу.
Она останавливается на очередной вершине и восхищенно выдыхает, увидев наконец Скайхолд во всем его величии. Крепость, устроившаяся среди гор выглядела так, как и положено выглядеть месту, где обосновалась весьма значимая сейчас в Тедасе организация: величественно, надежно, прекрасно.

"Только вот добираться сложновато. К счастью не только мне, но и тем, кто попробует захватить это место" - промелькнула не слишком значимая мысль и девушка продолжила путь, теперь испытывая большее воодушевление, учитывая, что она почти на месте - вон рукой только подать, да по длинному мосту перейти.

Сложно сказать, как ее сюда занесло. Когда она вернулась в Башню Бдения и сенешаль рассказал о последних новостях, а так же о том, что Зов пришел ко всем Стражам без исключения, не только к ней, и все отправились на запад, чтобы что-то предпринять на этот счет. Что именно он не знал, но это было и не важно. Казалось бы ее путь был очевиден - вослед своим товарищам по участи, несмотря на то, что времени с их ухода минуло прилично, но Махариэль не спешила останавливаться на этом варианте. Помимо истории об уходе Стражей, рассказа про Инквизицию, сенешаль Вэрел передал и письмо от человека, которого Махариэль когда-то встречала в отряде Командора, когда все они боролись за победу над Архидемоном. Как же давно это было! Поэтому ничего кроме смутного образа и имени Лелиана в памяти не осталось, но женщина интересовалась Даррианом и помощью Стражей. Надо отметить, что это письмо тоже было давешнее, но почему-то ее тогда перещелкнуло. Так что Махариэль взяла коня с конюшни и отправилась в путь, на запад, да, но туда, где сейчас творилась история, в которой она, возможно, сможет оказать хотя бы какую-нибудь помощь. А может быть втайне она надеялась, что Лелиана уже узнала о нахождении Табриса больше, чем известно ей. Может быть старый друг сейчас и вовсе там.

За годы эльфийка научилась жить в большом мире, за пределами родных лесов, и смогла найти баланс между собственной гордостью и мирным сосуществованием с другими. Поэтому на воротах Махариэль откинула капюшон тяжелого теплого плаща, открывая свое лицо, спокойно и уверенно продемонстрировала официальные бумаги и заявила, что она по приглашению Тайного Канцлера. Окинув ее взглядом и сделав какие-то свои выводы, стража сказала, что сейчас же доложит о ней и пропустила внутрь.

Двор Скайхолда оказался полон людей и жил своей жизнью, но не разрозненно: между людьми чувствовалось понимание. Они были связаны одной целью и, кажется, действительно все разделяли ее. Махариэль кратко улыбнулась - примерно такое чувство было верным спутником в долийском лагере. Но Скайхолд ничем кроме него не походил на оставленный дом, и девушка не стала цепляться за эту мысль: с каждым годом все чаще находились параллели с лагерем, поэтому она прекрасно понимала, что это просто ностальгия по детству и дому. Хотя дома конечно не было тренирующихся солдат от которых шел такой звонкий лязг, что Махариэль предпочла пройти мимо быстрее, чтобы передать своего спутника в заботливые руки конюха, а заодно приглядеть заинтересовавшие ее торговые лавки, которые были как нельзя кстати, учитывая, что запас стрел за время путешествия у нее поредел, а строгать самой девушке было особо некогда. Так что эльфийка пополнила запасы в своем колчане и, удовлетворенная, отошла.

То ли Лелиана была занята, то ли еще что, но о ней решительно забыли и на аудиенцию звать не спешили. Мяться во дворе в ожидании чуда было не лучшим решением. Во всяком случае если и ждать, то желательно где-нибудь, где можно присесть, чтобы перевести дух. И возможно в самом замке будет немного теплее, чем снаружи, хотя эльфийка в этом была не уверена, она слишком хорошо знала, что подобные глыбы камня лучше улицы только тем, что в них ветер дует не так сильно, как может. Хотя сквозняков это не исключает. Но вечно топтаться на улице она не могла, так что, подумав, девушка направилась ко входу в замок, надеясь, что ее путешествие сюда не было ошибкой. С другой стороны дыра в небе (невольно Махариэль поёжилась, подняв на ту взгляд - отсюда разрыв казался еще более угрожающим, словно напоминание обитателем этого места о том, ради чего они тут собрались) сама собой не затянется и создания с той стороны не перестанут посещать этот мир. Хуже будет, если они хлынут сюда нескончаемым потоком. А положение и без того не радужное.

Зевран пришлось мотаться по двору до обеда: он проследил за рыцарем и нашел кабинет лорда Резерфорда, но одного взгляда в щелку хватило, чтобы отпрянуть обратно, – командующий крепости был на месте и выглядел… занятым. Эльф подумал, что не стоит его беспокоить. Но через несколько часов, когда солнце стало припекать, а его сиятельство так и не изволил выбраться из своего логова, Араннай решил, что надо что-то делать. В конце концов, он тоже был занятым эльфом, у него тоже дома остался целый замок желторотых Воронят, которые могли от скуки глотки попротыкать. Не себе, конечно.
  Итак, нужно было что-то предпринять. Зевран проследил задумчивым взглядом за мальчишкой, который только что выбежал из кабинета Резерфорда, очевидно, направляясь в кухню, и кивнул сам себе: видимо, капитан решил не выходить до вечера. Но, увы, Араннай уже предрек, что это его не спасет.
  Мальчишка, который должен был нести обед, остановился, чтобы поболтать с какой-то эльфийкой. Зеврану это было как нельзя на руку. Он прошел мимо, похлопал парня по плечу и недовольно буркнул что-то про то, что парнишка долго ходит, что теперь и его разбудили, послали следом, но да так и быть, он сам все принесет. Проигнорировав изумленный взгляд паренька, который знать не знал этого странного эльфа с плохим выговором, Зевран отправился на кухню. Вот здесь его уже знали! Подмигнув молоденькой кухарке и похлопав по плечу поваренка (эльфенок умилительно покраснел, и Араннай тут же решил, что еще заглянет сюда вечером), Ворон забрал поднос с обедом и двинулся в кабинет капитана.
  Сейчас перед Вороном два пути: длинный и спокойный или короткий и громкий. Говоря конкретнее, он мог принести поднос, под каким-нибудь благовидным предлогом задержаться на пару минут, осмотреть кабинет мельком и уйти, выжидая нового удобного случая. Или он мог пусть в ход настойку из кровавого лотоса, которая соблазнительно булькала в маленьком фиале во внутреннем кармане куртки. Алхимики Дома по праву гордились своим специальным рецептом: красочные галлюцинации были гарантированы уже после нескольких глотков настойки, а часов через десять все проходило без следа.
  Вообще-то у Зеврана не было особенных причин травить капитана Резерфорда. Кроме пары скребущих воспоминаний. Араннай нахмурился, когда вспомнил побелевшее от тревоги и гнева лицо Дарриана и бесконечные бессмысленные угрозы, которые лились из магической клетки: спустя столько лет он все еще без малейших усилий мог воскресить все это в памяти. Нет, Ворон совсем не был злопамятным, это было бы вредно для его профессии, но в то же время у него и не было ни одной причины заботиться о душевном равновесии действующего командира армии Инквизиции. Задержавшись на секунду в укромном месте, Араннай вылил половину фиала в кружку и принюхался: как всегда, его алхимики были на высоте. Даже если после первого глотка капитан почувствует что-то неладное, головокружение ему уже будет обеспечено. Что ж, если лорд Резерфорд ненадолго отключится на рабочем месте, может быть, это даже пойдет ему на пользу. По своему опыту Ворон мог точно сказать, что трудоголизм чаще доводит людей до кинжала в спину, чем до добра. А уж Зеврану короткий дневной сон капитана Каллена пойдет на пользу без всяких сомнений.
  Не забыв вежливо постучать, эльф вошел в комнату и, не поднимая головы, поставил поднос на стол. Все тем же шепелявым голосом, как будто ему не хватало зубов, эльф пробормотал что-то про то, что мальчишка-посыльный остановился во дворе по делам и послал его вместо себя. Потом эльф как будто заметил что-то в углу комнаты и в недовольным цоканьем направился туда, опустился на колени и стал скрести ногтями по полу, изображая бурную деятельность.