Первое, что она слышит - чей-то голос, кажется, зовущий ее по имени. Она пробует пошевелиться, но попытка стоит резкой боли в боку, отвлекающей от звука. Девушка замирает, то ли прислушиваясь, то ли пережидая боль. Это... женщина? Нет... голос мужской, и почему-то совершенно безумная и необоснованная мысль, что это важно, опалившее сознание, заставляет ее встать на четвереньки, чтобы с надеждой оглядеться вокруг. Вздох изумления срывается с губ, вытесняя разочарование от того, что рядом никого нет. Девушка находится в круглом сумрачном зале с изогнутыми и закрученными колонами, уходящими далеко вверх, только те кажутся нереальными, поскольку очертания скорее угадывались и похожи на уплотнившиеся комки темноты, нежели на что-то действительно существующее. Опустив взгляд, она против воли замирает, разглядывая пол. Под ее ладонями, словно черная кровь, текут ручейки, пульсируя в полу жуткими венами. Это что-то напоминает девушке, но что именно она не помнит. Воспоминание подземных залов, которые освещает лава, текущая по желобам, ускользает как сон поутру, оставляя только труху ощущений, но не твердой памяти. 

"Меня зовут Махариэль" - произносит она медленно и четко, после того как поспешно отдернула руки, инстинктивно опасаясь этих черных вен.

Она правда боится забыть свое имя? Кажется да, потому что не помнит ничего кроме него, даже того, где находится. Девушка поднимается на ноги и замирает. Взгляд сам собой притягивается к вещи, которая единственная здесь кажется принадлежащей реальности, а не зыбкому царству снов. Лук лежит на алтаре, такой невозможно яркий и настоящий. Пока она неуверенно делает шаг, вопросы, мечущиеся в голове, перестают, по крайней мере на данный момент, иметь значение. Точно так же Махариэль не волнует то, что на полу обездвижено лежат странные тени-тела, больше похожие на пустые балахоны. Хотя возможно она их просто не замечает. Первый шаг дается нелегко, потому что чувство, что она вот-вот провалиться вниз, в эти черные вены и захлебнется этой жижей... скверной... не оставляет девушку и не дает шанса ускориться, несмотря на то, что ей хочется подойти к луку ближе как можно скорее.

С удивлением Махариэль отмечает, что она ходит так легко, бесшумно и ловко, что пол даже не идет трещинами, вопреки всем ее опасениям. Тем не менее путь к центру зала девушка преодолевает с опаской и отвлекается от своей осторожности только на последних метрах, и то не по своей воле - снова раздается голос. Махариэль непонимающе вертит головой, щурится, предполагая, что говорившего тоже почти не видно, как и всю обстановку зала, но так никого и не находит. Но что-то все равно неуловимо меняется. Она хмурится, пытаясь понять, что вызывает это чувство и озарение приходит достаточно быстро: каждый раз, когда голос снова звучал, помещение озарялось мягким светом, который исходил от уже знакомого ей лука. И звук тоже шел из центра комнаты. Совсем растерянная и ничего не понимающая девушка наконец остановилась рядом с теневым пьедесталом и заглянула за него, проверяя, не скрылся ли кто-нибудь за ним.

— Почему ты прячешься? - зовет она незнакомца и сразу же замолкает - собственный голос в этой оглушительной тишине звучит чужеродно и почти неприлично, будто она изрисовала статую Митал.

Она не помнит даже того, кто такая Митал, но знает, что разрисовывать ее статуи - это недопустимо и такое за собой она никогда не замечала. Получается, это что-то вроде святой? Думать об этом сейчас не было времени, хотя зацепиться за совсем эфемерное воспоминание отчаянно хотелось. Однако девушка знала, что оно ускользнет сквозь пальцы, если на нем сосредоточиться, так что лучше было бы разобраться, как она здесь оказалась и кто она такая. Но для начала... пальцы уверенно смыкаются на почему-то теплом оружии, которое было изготовлено совсем не из дерева, если доверять своим ощущениям. А сейчас это все, что у нее было, если исключить компанию неизвестного и снова озарившегося мягким светом лука. Медленно, сквозь блок непринятия самой мысли о возможности подобного, до Махариэль начинает доходить. Лук светится потому что... говорит он? И, кажется, что только когда она подошла совсем близко, он ее заметил. Творцы, ну что за глупости? Лук не может никого видеть и говорить тоже! Потому что у него нет ничего, потому что это оружие, которое сделали для того, чтобы защищать свою жизнь, чтобы добывать пропитание, для чего угодно, но не для того, чтобы вести с ним светские беседы! Такого просто не может быть, но в то же время здесь, в этом непонятном месте все невозможное становилось явью, кичась этим и будто бы подначивая принять условия игры или навсегда здесь застрять. Если бы она только знала, что от нее требуется, но единственное, в чем Махариэль была уверена - это в том, что ей нужен этот лук. Она не может оставить его здесь, пусть он в другой ситуации и мог бы ее напугать, сейчас она чувствует... расположение? Может быть, это ее лук из той жизни, что она не помнит? Может быть, он ее знает? На секунду ей хочется попросить его об этом - рассказать кто она, соврать, что все будет в порядке, что он ее прекрасно знает и помнит, а еще, что это их приключение действительно серьезно.

Но вместо этого девушка протягивает руку и касается его - нерешительно, так и не сумев определить для себя как она его воспринимает - как инструмент или все-таки как что-то живое:

— Можно я возьму тебя? Тебе... тебе не будет больно? - она проводит пальцами по нему, снова пытаясь понять из чего же изготовлено это совершенно невозможное оружие, и все-таки берет в руки, тихо охнув в ответ на краткую боль-щипок, которая встретила ее, будто совсем крошечный раскаленный уголек прошелся по рукам.

Но эта боль была совсем мимолетной, в отличие от чувства уверенности и спокойствия, захлестнувшего с головой. Она была права в этом - лук ложится в руку просто и естественно, выдавая как минимум то, что она прекрасно знает как с ним обращаться. Махариэль уже собирается проверить тетиву, которая на первый взгляд не кажется надежной - настолько тонкая, что можно порезать пальцы, но останавливает себя - стрел-то к нему не прилагалось. И это было бы не так страшно, если бы не мрачная уверенность в том, что в этих местах дерево ей найти будет так же просто, как и вспомнить свою жизнь до мельчайших подробностей.

— По крайней мере мы с тобой обзавелись компанией... - задумчиво подытожила она, смиряясь с тем, что в привычном смысле оружие ей ничем не поможет.