Это не могло быть смертью. По крайней мере ей удавалось полностью понимать, что происходит, и помнить все, до мельчайших подробностей из того, что происходило в лаборатории сразу перед тем, как процесс внедрения был запущен. Лина хорошо помнит последние фразы негромких голосов, общую встревоженность и лица, которые были хорошо знакомы уже много лет, вот только с кресла "подопытного" почему-то казались чужими и может отчасти опасными.

Но сейчас... не было ни звука, ни малейшего отсвета, даже когда женщина попробовала пошевелиться, она ничего не почувствовала. Это было разумно, если учесть, что у нее нет тела по идее, но вместе с тем и неправильно, потому что собственный разум должен был подстроиться и обезопасить себя от подобных потрясений. Чего не случилось, и она оказалась фактически нигде. Проблема заключалась в том, что Лина понятия не имела, что может ей помочь в принципе, разве что «отключение». Но учитывая тот факт, что время величина крайне относительная, особенно здесь, то скорее она сойдет с ума раньше, чем все закончится. Ситуация складывалась не радужная, оставалось надеяться, что со временем ее мозг подстроится, а на случай если это будет происходить слишком долго - ее неожиданный напарник, навязанный правительством, справится самостоятельно. Чего не может быть в принципе, он не знает не то что тонкостей, но даже основной механики происходящего.

Как бы то ни было через время (какое - у нее ответить бы не получилось при всем желании) темнота стала восприниматься не такой густой и непроницаемой, так что невольно женщина облегченно выдохнула и с радостью услышала собственный вздох. Это было добрым знаком - дело сдвигалось с мертвой точки, а это значит, что паниковать она начинала зря. Правда в следующее мгновение вздох перекрыл вой сирен, заставивший учащенно заколотиться сердце и подсказавший, что нет, все-таки не зря. Лина моргает и понимает, что картинка вокруг становится постепенно хотя бы различимой, как будто волнами накатывает четкость картинки и ее яркость. Она находилась очевидно в каком-то научном комплексе - слишком уж безлико было вокруг, словно стерильно не помещение, а сама обстановка, что в общем-то типично для таких мест. Лина привыкла к ним и научилась не замечать таких неуютных особенностей и принимать как должное. Не ори так оглушительно сирена, почти закладывая уши, то ей бы здесь даже было комфортно. Но это зона комфорта очевидно их доктора, а не ее, несмотря на то, что посыл в общем-то подходит для всех людей науки. Ученая быстро кивает своим мыслям и направляется к выходу из комнаты, беспокоясь по поводу сирены, которая все так же завывает.

Для начала нужно найти ее спутника, который должен быть тоже где-то здесь. И вполне вероятно, что он как-то связан с тем, что по неведомой причине этот участок сознания оказался потревожен, ведь они не успели поговорить и разобраться с тем, что здесь делать не нужно. Но Лина себя одергивает, понимая, что дает вольность легкому предубеждению, ведь не обязательно агент в чем-то виноват, вполне вероятно, что несовершенная техника внедрения в глубины чужого разума спровоцировала защитную реакцию сама по себе. Пока она спешит по коридору, женщина краем глаза замечает движение в его ответвлении, но не фокусируется на этом, а наоборот убыстряет шаг - Лина уже прекрасно знает, что это такое, но совершенно не хочет видеть какую форму оно приобрело, а еще меньше женщина желает встречаться с порождением чужого разума.

Но в следующую секунду, завернув за угол, она налетает на высокую фигуру и испугано вскрикивает, приготовившись к самому худшему, но с облегчением выдыхает, обнаружив, что перед ней Дженсен, который тоже успешно прошел процесс внедрения и по счастливой случайности им удалось встретиться довольно быстро.

— Боже, я так испугалась, - с нервным смехом произносит она, отступая и кивая собственным словам, запоздало опуская вскинутые было в защитном жесте руки, шумно выдыхая, - Должно быть наше появление спровоцировало его подсознание, поэтому прямо сейчас на нас уже ведется охота. В некотором смысле, - отдышавшись, решает сразу просветить спутника Лина и ввести его в курс дела, - Поначалу он будет пассивен, но чем дольше мы здесь, тем явственнее будем восприниматься опасностью, которую нужно уничтожить.

Женщина озабочено оглядывается, словно ожидая, что тот самый "защитник" прямо сейчас выпрыгнет из-за спины. Решив не дожидаться этого момента, Лина направляется вперед, по тому пути, который прошел Дженсен, интуитивно желая оторваться как можно дальше. Она внимательно оглядывается, на автомате продолжая говорить, выполняя тем самым сразу две функции: вводя его в курс дела и одновременно с тем успокаиваясь сама, проговаривая давно известные истины и план действий.

— В общем-то, сейчас мы находимся в так называемой зоне комфорта или отправной точке, как больше нравится. И здесь нам не должно было ничего угрожать. В теории. Но так уж вышло, что мы идентифицировались как угроза и не менее важная задача для нас - не спровоцировать защитную реакцию еще сильнее. - она остановилась перед дверью в очередную лабораторию и все-таки открыла ее, воспользовавшись ключом-картой, которая нашлась в кармане халата, словно всегда там была.

Лина улыбнулась этой маленькой победе и пропустила Дженсена внутрь первым, заходя сразу следом и закрывая дверь.

— Зависимость очень простая: чем больше мы привлекаем внимание - тем настойчивее нас будут пытаться истребить. И уничтожат, это только вопрос времени. Поэтому самое главное - потянуть как можно дольше времени, чтобы успеть разблокировать нужную память доктора Рида. На этом участке мы не должны ни встречаться с "защитником", ни ничего здесь разрушать.

Пройдя вглубь помещения, Лина обнаруживает массивную деревянную дверь, у которой не было даже ручки, только тяжелое, кажется, медное кольцо, предназначенное, судя по всему, для того, чтобы стучать. Дверь настолько не вписывается в интерьер и бросается в глаза, что сомнений в том, что она имеет столько же отношения к лаборатории, сколько коровы к балету, не возникало. Но этот факт вызвал у ученой только радость, она оборачивается и указывает спутнику на дверь.

— Это переход к одному из доступных участков памяти. Учитывая особенности человеческого восприятия, особенно когда речь идет о детстве, мы можем столкнуться с совершенно немыслимыми вещами, ложными воспоминаниями, а может даже и иллюзиями. Но это будет иметь значение только для тех, кто будет пользоваться технологией для лечения душевных заболеваний. Нам же нужно просто находить такие переходы и проходить через его память, как по страницам книги, разматывая этот клубок, - женщина толкает дверь, но та не поддается, как бы она не старалась.

Лина на всякий случай пробует еще раз, со всей силы наваливаясь на дверь, но должно быть ее веса и силы было настолько недостаточно, что та даже не сдвинулась с места. А может ее попросту заклинило.

— Поможете? - тяжело выдыхая, она отступает, предлагая попробовать свои силы Дженсену, - Нам нужно через нее пройти. Дальше будет опасно, но во всяком случае в тех участках сознания мы сможем защищаться без особо трагичных последствий. – подытожила Лина, уперев руки в бедра и ожидая, когда пресловутая мужская сила решит часть проблем.