Мужичок был плюгавым и безобидным с виду. Микки плюхнулся напротив него в забегаловке и, выразительно подняв брови, подтянул его поднос к себе. У мужчка от удивления расширились глаза.
— Проблемы, а? — спросил Микки, шмыгая носом и беря в руку вилку. — Да сиди ты, епт, — добавил он, когда мужичок попробовал подняться с места. — Сиди, я сказал.
Вилку Микки воткнул в плоховато прожаренный стейк и весь сразу поднял от тарелки.
— Это вот, — он кивнул головой на стейк, — тебя убьет, папаша. Язва не мучает, не? Замучает еще. Я, можно сказать, жизнь тебе продляю.
И вцепился зубами в стейк, с которого на потертую тарелку капали жир и кровь. Неплохой был стейк. С голодухи — вообще шикарный. А мужичок тем временем вжался в стул и смотрел на Микки безумными глазами. Ну что? У мужика наверняка какая-нибудь заначка от стервы-жены обязательно есть. А Микки не жрал ничего практически второй день.
Находиться в бегах без бабла — то еще удовольствие. Гоп-стопить дальнобоев, которые подвозят и рассказывают за поездку совершенно все о своей жизни — не по-людски. Прошлым утром как раз расстался с отличным таким мужиком, который и сигарет подкинул, и пивом угостил, и даже тако купил. Оказалось просто, что тоже сидевший. Не по малолетке только. Разговорились отлично. Микки только упустил, что свалил из родного Чикаго из-за того, что долбанутая кузина его теперь уже бывшего бойфренда копам его заложила. Вот именно из-за части про бойфренда. Дорога — не родная Южная сторона, могут не понять и банально отпиздить. Могли и так, но все же за что-то более душевное типа "э, че пыришься".
Стейк Микки сжевал довольно быстро. Запил кофе из чашки мужичка.
— Бабки есть? — деловито спросил Микки, поигрывая металлической вилкой в руках.
Вообще, на него недобро начинала коситься тетка за стойкой. Но Микки было как-то поебать, он задерживаться в придорожной забегаловке не собирался. Мужичок же дрожащими руками вытащил бумажник и бросил на поднос несколько мятых купюр. Микки поджал губы. Не густо. Но ладно. На сигареты хватит.
— Можешь гулять, — благодушно махнул он рукой.
Мужичок подобрался резко, подхватил от стула небольшой чемоданчик и собрался было удирать.
— Э, стоять, — Микки приподнялся. — Багаж на место поставь.
Мало ли там у него как раз та самая заначка. Или бритва нормальная — побриться Микки жутко хотелось, с недельной щетиной на роже было не очень весело.
Мужик замотал головой. Микки выпрямился. Смотрел он на плюгавого весьма выразительно, все также поигрывая вилкой. В умелых руках потому что и вилка — смертельное оружие. Один удар — четыре дырки, все дела.
Мадам за стойкой потянулась к телефону. Мужичок боязливо оглянулся на нее, потом перевел взгляд на Микки и все-таки поставил чемоданчик на стол. Вот и молодец. Вот и славно. Микки махнул ему рукой. Мол, теперь и правда можешь гулять, скажи спасибо, что ключи от тачки и хаты не потребовал. Типа легко отделался.
Поднос Микки сдвинул в сторону.
— Нормально все, — бросил он мадам за стойкой. — Не надо никуда звонить, окей?
Кассу брать он ведь тоже не собирался — не в таком радушном местечке в какой-то ебаной глухомани. Опять таки — пока до этого места доедет местная же полиция, он сорок раз успеет свалить. А добычу хотелось разобрать в приличных условиях.
Вот только засада. Оказалось, что чемоданчик был заперт. Микки выругался и заозирался.
— Ни у кого случайно шпильки нет? — спросил он, осмотрев сравнительно небольшое количество посетителей заведеньица.

Микки взглянул на девушку, выдавшую ему шпильку.
— Спасибо, — сказал он, сопроводив слова кивком.
И тут же принялся ковыряться шпилькой в замке, игнорируя слова девчонки о том, что она знает, кому и чего загнать. А то он сам, блин, не найдет. С другой стороны — это в Чикаго он всех ребят, что барахло перекупали, знал. На дороге с этим же были некоторые проблемы. Опять таки, по таким забегаловкам отирались обычно не только дальнобои, но и девочки, которые этим дальнобоям за углом отсасывали за двадцатку. Свое честно заработанное девочки обычно спускали на наркоту и тоже действительно знали, кому какую херню толкнуть. Вот только эта не была похожа на простенькую местную нарколыгу с букетом венеры.
Замок поддался быстро, Микки откинул крышку кейса. Внутри лежало несколько папок с бумагами. Он открыл самую первую, пролистал содержимое. Фотки, протоколы, снимки отпечатков пальцев. Полицейское, по ходу, дело. Ни хрена это было не весело: полицейские файлы носили с собой обычно копы. Микки нахмурился, передал папку девчонке.
— Сдается мне, — начал он, — что это херня бесполезная.
Он выгреб папки, бросил их на столик, простучал дно кейса. Нет, двойного дна, видимо, не было. И если мужик был копом, проблемы могут вырасти моментально. Микки быстро допил кофе, все-таки взял в руки еще одну папку.
Дело содержало информацию о каком-то пушере крупного калибра. С фотографии пушер смотрел пиздецки злобно. Было там еще что-то о копе под прикрытием, внедренном в банду — от этого же копа имелись подробные доклады. Имелось только имя — ни фоток, ничего.
Дело пахло керосином. Нахер связываться.
Микки, вообще-то, и из Чикаго сваливал, планируя не влезать ни во что и не отсвечивать. Ориентировки на него могли оперативно разослать не только по Штату — так, на всякий случай. Копы Чикаго тоже не все были пальцем деланные.
Задумчиво почесав небритую щеку, Микки посмотрел на девчонку.
— Если нужно — забирай себе, вместе с чемоданчиком, — он положил на стол и шпильку. — Костерчик, может, где-нибудь запалишь.
Иного применения этой макулатуре он лично не видел. Теоретически, конечно, можно было бы поиметь что-то за информацию — от криминалитетов, а не от полиции, само собой. Не повезло мужикам, раз под них активно копают и в банде крыса при погонах завелась. У Микки даже солидарность какая-то взыграла, но понятно было и еще одно — если он полезет в чужие разборки, да еще и с попыткой что-то поиметь, его скорее всего стукнут по темечку в ближайшей подворотне и прикопают в полях. Так, что и следов не найдется. Ни копы Чикаго не найдут, ни родные брательники не почешутся.
И вообще — лучше свалить куда-нибудь на Аляску или в Канаду. Холодно, зато лесорубы всегда требуются.
Он глянул за окно. На стоянке как раз припарковалась вполне себе нормальная тачка. Которую, кстати, вскрыть тоже не велика проблема. На своих двоих шариться по трассе и ждать, пока тормознет дальнобойщик Микки уже порядком задолбался.
Из тачки вышел мужик.
— Твою ж... — выдохнул Микки.
Он покопался по папкам, выудил одну из фоток, протянул девчонке и кивком головы указал на окно. Рожа у мужика, вместе со злобным взглядом, вполне себе совпадали с изображением на фотке.

Микки оперативно собрал все документы обратно в кейс и резко захлопнул его. Ноги уносить было однозначно надо. Он здесь — хрен с горы, его та же мадам из-за стойки не просто сдаст, но и подробно опишет. Микки не хотел даже знать о том, что там этот болезный мужичонка со стейком собирался с этой макулатурой делать. Меньше знаешь — крепче спишь.
Поднимаясь из-за столика, Микки обратил внимание на то, что фотку самого уголовника, который как раз в кафешку направлялся, внутрь не спрятал. Нет, времени возиться с замком снова не было. Фотография так и осталась лежать на столе.
Микки было плевать и на то, есть ли какие-то мысли за побег у девчонки, так резво отправившейся наружу. Если у нее было какое-то свое средство передвижения — заебись. Если не было, можно было попробовать охаметь в край и дернуть тачку уголовника. Аккурат времени на то, чтобы разминуться и все успеть, должно было бы хватать. Тачку можно было бросить через несколько миль на обочине, а потом затеряться так, что Микки не найдут. И — на будущее, с такой удачливостью, — не мешало бы заодно разжиться большим количеством или оружия, или патронов. Из Чикаго он свалил с одной "Береттой", к которой у брательников и нашлась всего одна обойма.
Подхватив свой рюкзак, Микки вылетел наружу следом за девчонкой, плечом чуть не задев как раз заходящего уголовника.
— Смотри, куда прешь, э! — сказал тот.
Микки проследил за девчонкой, увидел, как она забирается явно не в свою тачку. Обернулся к уголовнику, вскинул вверх выставленный средний палец и понесся к машине.
Захлопнув за собой дверь, он сразу оглянулся.
— Отлично сработано, — бросил Микки девчонке. — И лучше бы тебе выжать из этого металлолома все как можно скорей.
Он опустил стекло со стороны пассажирского сидения и высунулся наружу, чтобы глянуть, как там дела на бэкграунде. Мужик с уголовничьей рожей как раз бросался к своей машине. Вообще-то, на погоню Микки точно не рассчитывал.
— Мик, — представился Микки девчонке, на ходу машины протянув ей руку.
В условиях возникающей из ниоткуда погони можно было и познакомиться. О том, что по карманам у него было рассовано несколько фальшивых удостоверений, подогнанных сердобольными, но не очень умными, брательниками, он как-то сразу не подумал. Представляться, наверное, стоило каким-нибудь из тех имен, что отпечатаны на них. Еще бы Микки их помнил. Еще бы Микки хоть о чем-то думал кроме того, что женщине, которая сможет вести тачку лучше мужчины, надо ставить памятник при жизни. Только требовать пустить его за руль времени не было.
А погоня тем временем действительно организовалась. Форы у них не было никакой. Лошадиных сил в тачке уголовника наверняка было больше. Просыпаясь с утра, Микки и не планировал влезать ни во что такое. Он полез в рюкзак за "Береттой" и единственной своей обоймой к ней.

"Беретту" Микки вытащил с совершенно незамутненной физиономией.
— А я не буду внимание привлекать, — сказал он. — Я просто ему колеса нахуй прострелю.
Если попадет. Папаша, конечно, его с братьями с самого детства таскал стрелять. Сначала — по бутылкам и банкам. Потом, как привыкали к отдаче и шуму — по движущимся мишеням. По крысам, то бишь. В общем-то, это где-то как-то было самым светлым воспоминанием о папаше. В остальном-то он их то и дело поколачивал. А когда не поколачивал их — бил морду кому-то еще. Или пьяный в драбадан валялся на диване.
Счастливое, мать его, детство.
Ванду он слушать не стал — вот делать еще нечего, пристегиваться. Главное, пусть за дорогой бы следила, а уж разборки можно было предоставить ему. Тут-то он себя как рыба в воде ощущал. На Южной стороне иначе не растят.
— Ты за дорогой смотри, — так и сказал ей Микки.
Он зарядил обойму в "Беретту", передернул затвор. Обойма — на пятнадцать патронов. Колеса — всего четыре. Достаточно пробить пару шин и все. Главное — не промазать. По движущимся мишеням Микки лет сто не стрелял. Так-то на Южной стороне пушкой достаточно было просто помахать, чтобы поиметь свое. Или шмальнуть в потолок. Но тут-то патроны надо было экономить. Хера лысого он где еще патронов в ближайшее время раздобудет. Оружейные магазины грабить — дело такое. Опасное, пиздец. Никто не гарантирует, что продавец из-под стойки вместо пачки патронов не достанет двустволку и первым не отстрелит яйца незадачливому грабителю. А лицензии на ношение у Микки, само собой, не было. Да и номера на "Беретте" были затерты.
— Мне проблемы самому не сдались, — добавил Микки, глянув на Ванду. — Меня и так по Иллинойсу копы разыскивают.
Он бы, конечно, не стал ничего такого говорить, если бы с ним рядом сидела какая-нибудь девочка-ромашка. Но Ванда ромашкой всяко не была — ключи у хозяина тачки, в которой они гнали, подрезала очень профессионально. Даже Мэнди не сработала бы четче. Девчонке было чем гордиться — в этом Микки мог быть точно уверен, так что, чего тут скрывать? Ну ищут его. Ну, да. А в Иллинойсе все равно делать нечего. Родная Южная сторона приелась до тошноты, да и не держало его там больше ничего. Вот как Галлагер послал, так и все, так и на хер Чикаго и Иллинойс вместе взятый.
Микки высунулся из окна глубже, зацепился одной рукой за дверь, второй — прижал к себе "Беретту". Он увидел, как буквально побелел дальнобой за рулем фуры на соседней полосе.
Хренов мудак приближался весьма оперативно.
— Давай, сукин сын, — прошипел Микки, прищуриваясь. — Рискни, блять, еще газануть.
Мужик рискнул. Микки выставил руку с "Береттой". Одной рукой, без балансировки, целиться было неудобно. Но держаться же тоже было надо.
Первая пуля ушла "в молоко". Микки сцепил зубы, на момент обернулся к Ванде.
— На встречку перестраивайся, пока там чисто, — бросил он ей. — Там вроде поворот был.
Поворот был в какие-то лютые ебеня — дорога однополосная, а кругом поля. Но уж лучше ебеня, чем живая трасса, где даже для маневров не оставалось простора.
Микки снова обернулся к тачке преследователя. Рожа у мужика была уж больно лютая. Вторым выстрелом Микки попал в цель. Скорее чудом, чем на навыках.

Отредактировано Mickey Milkovich (2015-07-07 08:01:14)

Отвечать за что, его копы ищут, Микки не стал. Вот еще. Не душещипательными же историями тут делиться, пока от погони сваливают. Не кино какое-нибудь, где времени на это обязательно хватит.
— Успел, ага, — Микки кивнул, устраиваясь на сиденье уже по-человечески. — Это его затормозить заставит. Но тачка эта уже примелькалась, ее бросать надо.
Факт — и номера, и внешний вид. Бросать как раз на ближайшем повороте и цеплять новую: либо дуэтно, либо по отдельности. Главное, расстаться с этой тачкой, которую даже ублюдок за рулем уже запомнил лучше, чем лицо родной мамочки.
Микки глянул на Ванду, отозвавшуюся на телефонный звонок. Приедет, как приедет, не ждать к ужину. Родители? Другие какие-то родственники? Муж? Да не так важно кто, важно, что за девчонку кто-то волновался и мог ждать действительно к ужину. А она, блин, тут с незнакомым левым Миком сваливала от погони. Впрочем, тоже поди семья не менее неблагополучная, чем у него. То есть, номинально неблагополучная, Микки искренне считал, что у него нормально все с семьей, вот батя только исключение.
— Родня беспокоится? — спросил Микки буднично, убирая "Беретту" поближе — за пояс. — Зашибись тебе.
Микки, помнится, мог уйти гулять и гулять три дня, прежде, чем батя обнаруживал, что младшего что-то дома нет. И то потому что пива подать было некому из холодильника. Сейчас у Мика, отрезанного от дома и пустившегося в путешествие хер пойми куда, не было вообще никого, кто мог бы вот так позвонить с вопросом "а хули тебя где-то носит?" Полная свобода — с одной стороны. Пиздец как тоскливо — с другой.
А на полях растет кукуруза. Много гребаной кукурузы как в каком-то фильме ужасов. Где-нибудь тут должна оказаться обязательно ферма. Такие дороги никогда не вели в пустоту — только к фермам.
— Не смотрела киношку про пугало, убивавшее людей? — спросил Микки. — Там вот как раз кукуруза была. Или это в "Джиперсе-Криперсе"?
На момент Микки даже задумался. Всякой подобной херни он смотрел в детстве с брательниками много. Мэнди на самых страшных моментах орала, как главная потерпевшая, а они всей бандой над ней ржали. Ради визгов Мэнди, кажись, и смотрели.
Микки проводил взглядом загнутый стебель кукурузы.
— И про детей кукурузы, кажись, что-то было, — добавил он. — Короче, я ни хера не уверен в том, что от погони правильно сваливать в кукурузу, — он повернул голову к Ванде и чуть улыбнулся. — Ладно, я шучу, само собой. Но тачку бросать все равно надо, а трактор я хуй знает, как угнать. У тебя в телефоне, кстати, навигатор есть? — спросил Микки вдогонку. — Если честно, я вообще в душе не гребу, где нахожусь.
И все эти прогоны не добавляли топографической точности. Микки было откровенно наплевать, куда двигаться, главное — чтобы не обратно в Иллинойс.

— Тупой реднек с вилами — дохера сверхъестественное существо, — хмыкнул Микки. — И я тебе точно говорю — тупые реднеки могут доставить больше проблем, чем любые крутые мужики с пушками.
Вообще-то, Микки не много дел имел с реднеками: его-то родной район был городским, там такие не водились. Но от стереотипов нельзя так просто отделаться.
Микки взял телефон Ванды, открыл навигатор, откинулся на спинку сиденья. Сам он свалил из города с простенькой предоплаченной раскладушкой, номер которой был только у брательников. Ну и у Галлагера тоже должен был быть. Наворотов в раскладушке не было и для Микки польза от него была только в том, что можно было время на экране посмотреть. Потому что брательники не названивали без дела, а у Галлагера к нему дел больше не было в принципе.
— На хрен Канаду, — сказал он. — Лучше в Мексику, в Мексике тепло. Меня задрало уже морозить задницу.
А ведь действительно — без шуток, почему бы не свалить самому куда-нибудь в Месику? Не на Аляску валить деревья, а к латиносам, растить и импортировать всякую наркоту. Но уж точно не в Канаду. Канада — все равно что Нью-Джерси, хер знает, что там происходит, но всяко ничего хорошего.
— Так, смотри, — он провел пальцами по сенсорному экрану, расширяя карту. — Здесь как раз неподалеку есть несколько ферм. За ними, по ходу, мелкий городишко. Провинция хренова. Но какой-нибудь неприметный пикап дернуть будет можно. Пешком до ближайшей фермы, ну... — Микки задумался, прикидывая. — Минут сорок, если не тормозить.
Он вернул телефон Ванде, вытащил свою раскладушку, на автомате проверил отсутствие пропущенных и голосовых сообщений. Нет, конечно. Брательникам там, наверное, без него вообще зашибись. И кладовку с оружием запирать опять не обязательно — Свет же тоже смоталась в свободный полет. Стерва.
— Давай, тормози и погнали, — решительно сказал он, убирая свой телефон. — До темноты можно успеть допилить до города, а там уже посмотрим, что, как и в какой стороне Мексика.
Микки подхватил рюкзак, толкнул дверь тачки. Своим пешком идти не очень весело, да еще и по полям, но вряд ли серьезные ребята полезут искать их в такую вот кукурузу. Скорее обнаружат тачку и забьют болт. Такие иголки в стогах сена нет смысла искать — Микки знал, Микки сам бы не дернулся. Тем более что с собой они ничего кроме этой вот левой тачки не увели, а колеса тому уроду он все же прострелил. Не стоит такая овчинка выделки.
Вот только перестраховаться, конечно, не мешало.
— Ты до своих-то вообще как? — решил поинтересоваться он. — Нормально потом доберешься? Не потеряют, в розыск не объявят?
Было бы не очень весело напороться на копов, разыскивающих его спутницу в случае чего. Своих на хвосте в Иллинойсе хватило.

Микки покосился на Ванду исподлобья. Ага. О ней он беспокоился. Конечно, блять.
Заросли кукурузы что-то ни фига Микки не радовали. Двигать пешком до ближайшей фермы — самая лучшая перспектива. Именно о таком и мечтал. Прям с самого утра. Настроение, которого и так не было, опускалось до самых низких отметок. Вылезая из машины, Микки коротко похлопал "железного коня" по крыше.
— Да меня дофига народу ищет, — хмыкнул он. — Я ж говорил — вся полиция Иллинойса. Вот только копы мне названивать и спрашивать, вернусь ли я к ужину, всяко не будут.
Вообще, только Чикаго, только по Южной стороне и достаточно лениво, но это — мелочь. Ориентировки разосланы, ну вот и все. Пальцы в базе тоже есть. Стоит попасться даже по мелочи и все. Отправят домой первым поездом. И сразу в невероятно комфортабельные условия у параши к отзывчивому коллективу. Отличный лагерь, вожатые просто лучшие. Хоть напрашивайся с Вандой вон кочевать с цыганами. Не то чтобы у него реально были какие-то перспективы. Да и раньше не было.
— Никогда бы не сказал, что ты цыганка, кстати, — сказал он, срывая кукурузный стебель по пути. — Ни на цыган, ни на рабочих девочек не походишь.
Это у него вон на роже было написано что-то типа "белый мусор с гетто, может порезать за двадцатку в ближайшей подворотне". Даром, что проще пойти грабануть заправку, чем резать кого-то, кто может оказаться еще и с перцовым баллончиком или электрошокером.
Не то чтобы ему было очень интересно узнавать что-то о цыганской жизни. Вряд ли она сильно отличалась от того дерьма, которое окружало в гетто. Разве что живут в трейлерах и двинуться куда угодно могут. Дополнительное преимущество, кстати. Пожалуй, и правда было бы неплохо прибиться.
— Вы же постоянно в разъездах, да? — спросил он, повернув на момент голову и вопросительно приподняв брови. — Рассказывай, какое самое долбанутое место, в котором были?
По дороге лучше всего было коротать время вот в такой пустой болтовне. И Микки решил, что лучше слушать что-то такое незначительное, чем фильтровать как-то рассказы о своей жизни. Да и не был он фанатом трепа за жизнь с первой встречной. Даром что на самом деле вряд ли с ней когда-то еще встретится.
Дом за зарослями кукурузы Микки распознал исключительно по дыму, который, видимо, над трубой вился. Это приободрило. От кукурузы можно было и натурально крышей зашуршать. А там, где одна ферма, там и цивилизация близко. Как раз у местных фермеров можно было поточнее поинтересоваться о том, сколько еще тащиться и где бы лучше срезать. Конечно же клятвенно пообещав не топтать сраную кукурузу. Вот только внутри зудело ощущение того, что проблемы на сегодня еще не закончились. Он бы и правда не удивился какому-нибудь новому косяку.
— Предлагаю забиться, — сказал Микки. — Какой нам фермер достанется? Адекватный реднек или какой-нибудь псих как в фильмах ужасов?
Он вытащил телефон из кармана, чтобы просто взглянуть на время. Обнаружил еще и то, что сети не было совершенно. Телефон, конечно, с предоплаченной симкой, качество могло быть на том же уровне, что и везучесть самого Мика по жизни, да и не нужен он был ему толком, но все равно неприятно. Микки хмуро поднял взгляд от телефона, как раз увидел побитый жизнью фермерский дом, в некоторой стороне от которого был припаркован пикап. Микки остановился, выставил руку перед Вандой, чтобы она остановилась следом. От полей до дома было еще идти и идти, но уже по достаточно открытому пространству.
— В общем-то, мы можем дойти до дома и спросить про дорогу, а заодно воды попросить, — сказал он. — А можем вскрыть вон ту развалюху и прокатиться до города. Ну, только телефонную линию еще обрезать, покрытие тут наверняка пиздец. У тебя сеть вот есть?
Ладно, пиздить что-то у фермеров — зашквар. С этим Микки даже не стал бы спорить.