Людей всегда пугали похищения. Всякий раз, когда волна исчезновений накрывала какой-нибудь городишко, полиция вставала на уши, пресса пестрела громкими заголовками, лишь подкреплявшими панику, и в сердце каждого жителя прокрадывалось зернышко тревоги, заставляя задаваться единственным вопросом: "А не коснется ли это меня?". Но есть во всей этой ситуации один маленький нюанс. Своеобразная систематизация, по которой можно легко вычислить уровень нервозности и страха мирных граждан.
Когда с улиц пропадают бездомные, бродяги, снующие блеклыми тенями в подворотнях и замирающие с протянутой рукой, этого никто не замечает. Напротив, жестокая людская натура насмешливо приподнимает уголки губ, ведь так, как всем кажется, становятся чище улицы, а эти надоедливые попрошайки с потерянным взглядом больше не будут портить прекрасное утро своим неповторимым амбре.
Когда исчезают девушки и молодые женщины, люди начинают заметно волноваться. Но тихо, между собой, перешептываясь, чтобы никто не услышал, не заметил их страха. Дамы больше не прогуливаются в парках в тусклом свете загорающихся фонарей, не уходят от подружек за полночь, не веселятся в клубах до самого рассвета. Им необходим конвой из пункта А в пункт Б, желательно с личным транспортом и по четкому расписанию. В такие моменты в барах становится до чертиков скучно!
Но когда исчезают дети, город сходит с ума. Это уже не шепотки, это вопль. Один возмущенный, перепуганный вой родителей, лишившихся драгоценного чада, который не утихомирят ни заявления полиции, ни обращение властей, ни обещания подключить к поискам всех, кого только можно, включая экстрасенсов и гадалок на кофейной гуще. Дети - это будущее, и кому же захочется его лишиться?
Как раз череда необъяснимых исчезновений детишек привлекла внимание Хэла. И таинственные похищения произошли даже не в одном городе: Сиэттл, Централ-сити, Кост-сити - беда коснулась всех. И судя по тому, что на месте преступлений не оказывалось ни мельчайших улик или зацепок, ни свидетелей, на этот раз полиции было недостаточно. Да, обыкновенной полиции мало, и потому у делу подключалась "галактическая". Когда в твоем родном городе творится некоторое дерьмо, то в стороне ты не останешься.
И потому Джордан усердно копал. Он посещал детские дома, откуда и без того несчастные, покинутые дети испарялись, словно растворяясь в воздухе; обследовал опустевшие комнатки в частных домах, которые без детских голосов и топота маленьких ножек походили на призраки самих себя. И раз за разом он заходил в тупик. Сканируя помещения, он всякий раз натыкался лишь на единственную деталь, - едва различимый след, эфемерный и неуловимый - происхождение которой не вызывало сомнений. Потому что было оно не земным. Не удивительно, что копы не находили зацепок: ни одно из устройств во власти рук человеческих на это было не способно. Только вот с Кольцом им в количестве трюков не сравниться.
Выжидать было труднее всего. Хэл и без того был парнем нетерпеливым, а ситуация, возмущавшая его не меньше тех горластых мудаков из телевизора, засела колкой занозой на уровне диафрагмы. Но стоило ему хорошенько поломать голову и найти закономерность - и этот вариант показался ему единственным правильным. Преступления стали повторяться, и тут уж возможность отыскать и наказать похитителей за содеянное засияло зеленоватым огоньком на горизонте, вынуждая Фонаря сесть на жопу ровно и не отсвечивать лишний раз на месте преступления. Что ж... Ожидания оправдались.
День Икс не задался с самого утра. И если бы не чувство глубочайшей ответственности и решимость довести дело до конца, Хэл наверняка завалился бы вечерком в паб на углу соседнего квартала, заказал себе чего покрепче и склеил бы какую-нибудь длинноногую красотку за барной стойкой, постаравшись выкинуть все это навалившееся дерьмо из своей головы в обыкновенной для себя манере. Но как только солнце скрылось за горизонтом, ярко-зеленый всполох озарил черноту небосвода, вспарывая тёмно-синюю, звездную гладь. Он преодолел половину города едва ли не за пару минут, стараясь лететь так высоко и так быстро, чтобы не привлечь внимание случайных зевак или любителей попялиться на звезды, и, уже будучи на месте, завис на приличной высоте.
- Просканируй местность, - произносит почему-то в пол голоса, хоть оттуда, с земли, его вряд ли услышат. И Кольцо подчиняется, проецируя полупрозрачную сетку, так похожую на голограмму, над территорией детского дома и прилегающей к нему местности. Да, до самого похищения оставалось не больше пяти минут, но... тот огонёк, мерцающий чуть поодаль, как-то напрягал. Может, преступник решил заявиться пораньше? Кривая усмешка невольно появляется на его губах, когда Хэл произносит с некоторым потаенным злорадством, словно охотник, загнавший дичь, которая еще даже не подозревает о его присутствии. - Вот ты и попался.
В мгновение ока он разворачивается в воздухе и стремглав несется к земле, зелёной вспышкой озаряя густой кустарник, в котором скрывается потенциальный похититель. И стоит Фонарю разглядеть в рассеявшейся полутьме его силуэт, тень мигом оказывается в крепких тисках - конструкции, порожденной воображением Джордана. Это могла быть и сеть, и клетка, но видит Бог, ему хотелось сдавить в них негодяя так сильно, что ему стоило огромного труда попросту сдержаться.
- Ты немного опоздал, ублюдок. Детишки уже спят, и сегодня они останутся в своих кроватках. А вот ты расскажешь мне, куда дел остальных и зачем они тебе понадобились, - рычит он, подступая практически вплотную, пока хватка его становится крепче, но улавливает какой-то логический диссонанс, подпуская непонятное сомнение. - Это же человек. Что-то не сходится, черт побери!
Отредактировано Hal Jordan (2016-09-26 02:41:11)