Моя жизнь - это игра, которую я очень любила в детстве. Прятки. Я часто играла в неё с братом, закрывала глаза маленькими ладошками и громко считала до десяти три раза - дальше считать я просто не умела. Леонард за это время прятался в окрестностях парка. Если я находила его слишком быстро, он говорил, что поддавался мне, но я не знала, говорит ли он правду или просто пытается скрыть свой конфуз. Сейчас я знаю наверняка, что он не поддаёт, потому что даже не знает, что мы снова играем в нашу любимую детскую игру, и что я вожу.

Раз.
Приземляюсь в Катании, на юге Сицилии. У меня с собой небольшой чемодан с вещами, поддельные документы на имя некой Кэтрин Спринг и цель посещения, отличная от цели всех туристов, что были со мной на борту самолёта. Я ищу своего брата, твёрдо зная, что он оказался на этом острове несколько дней назад. Я потеряла его след после предыдущего задания, и мне пришлось потратить немало времени и денег, чтобы снова узнать его местоположения. И вот он в Сицилии, его цель мне неизвестна, но вполне ясна - мой брат не любит жаркие курортные города, и явно не решил погреть свои косточки на пляже - у нас с ним слишком белая кожа быстро обгораем. По этой же причине на мне широкополая шляпа и солнечные очки на половину лица.

Два.
Я иду по следу, как гончая, но вместо ожидаемой добычи получаю пустоту, абсолютный нуль и несколькими знаками после запятой, выраженными в уликах к неоткрытому делу. Оружие брата, следы крови и небольшой борьбы, больше похожей на взятие без боя. Недовольно хмурюсь, будто брат сам организовал своё похищение, чтобы снова обставить меня, оставить в моих руках свою тень и лёгкий аромат одеколона. Вместе с этим поднимается липкий страх за него, перекрываемый злостью и жаждой победы. Я не отступлю, от меня не так легко спрятаться. Даже маленькой я умела его находить каким-то мистическим чутьём, и пусть сейчас нашей площадкой стал не трейлерный парк, а целый остров, это меня не остановит.

Три.
В моих руках несколько зацепок и внушительная стопка денег, у человека напротив меня - оружие и нужная мне информация. Он видит меня второй раз в своей жизни, но доверяет мнению других людей, которые знали меня лучше. Не как "малышку Снарт", с которой вряд ли стали бы считаться, а именно как Лизу, которая заслужила репутацию. Не как у брата с его внушительным списком достижений, но кредит доверия на меня уже был открыт, а деньги только делали меня ещё более привлекательным "клиентом". Получить больше зацепок по пропаже брата было сложнее, но я сумела справиться и с этим.
- Он не будет тебе рад, - замечает мой информатор, глядя, как я меняю платье и красивую широкополую шляпу на байкерский костюм, убирая всё оружие и приспособления в рюкзак за спину.
- Он потерял право голоса очень давно, - опускаю забрало мотоциклистского шлема, садясь на арендованный байк. Навигатор показывает мне адрес, подсвеченный красным - адрес, где предположительно не по своей воли находится мой брат.

Четыре.
Деревянная постройка за городом, почти в лесу. Вполне подходящее место для содержания похищенного человека. Мне тревожно за брата, за саму себя, за то, что с нами стало. Мой - наш - отец был неудачником, но он отделался тюремным сроком и алкоголизмом, брат же рискует большим. Вовремя ли я? Успею ли я спасти его или прибыла на опознание трупа как ближайший родственник, не считая нашего горе-отца, который до сих почему-то жив.
Бум! Деревянный дом, соседствующий с пристройкой, загорается, озаряя окрестности желтоватым светом. На звук, свет и запах костра отвлекается охрана, стоящая у хлева, тот самый признак, по которому я поняла, что мой брат не в доме. На пламя выбегают и крысы из самого хлева, в идеальных костюмах, чёрных рубашках с ослабленными воротниками по случаю жары. Я их не убиваю, но вывожу из строя - выбранные мною транквилизаторы могут уложить и слона, если верить продавцу. Тихие хлопки пистолета заглушаются потрескиванием деревьев и чьих-то криков изнутри дома. Я захожу внутрь, уверенная, что на моём пути никого нет.

Пять.
Картина, представшая передо мной в лучах закатного солнца, могла бы ужаснуть многих, но не меня. Не ту девочку, что привыкла видеть побои на себе и своих близких. Хотя, признаюсь, то, что это люди сделали с Ленни не идёт ни в какое сравнение с тем, как его поколачивал отец. Люис был дилетант, здесь же работали профессионалы, двое из которых остались в хлеву, глядя на меня с лёгким удивлением.
- Кто ты такая? - Улыбаюсь вопросу, абсолютно не к месту, но отчего-то мне нравится та ситуация, в которую мы все попали. И моя власть над этими людьми, ведь пистолет именно в моих руках, а эти итальянцы слишком доверяли своей охране, которая сейчас не в силах защитить даже самих себя.
- Недооценённая младшая сестра, - киваю на пленника, поднимая пистолет. Одному попадаю в плечо, второму в грудь, но они оба одинаково оседают на пол. Я оседаю вслед за ними, но по своей воли и рядом с братом, который привязан к стулу и не подаёт явных признаков жизни. Хотя живой - выдыхаю, когда под подушечками пальцев забился чужой рваный пульс.
- Ну же, очнись! - бью по щекам, сильнее, чем нужно в такой ситуации. Вымещаю свою злость и обиду, хотя понимаю, что сейчас явно не время для подобных эмоций. Сначала нужно вытащить себя и его отсюда, а потом выяснять отношения. И я вытащу нас, потому что это мне по зубам. Не только Леонард является звездой, я тоже шита теми же нитками и скроена не менее удачно.

Я иду искать.

Отредактировано Lisa Snart (2016-08-28 22:29:17)

Чёрт. Я замахнулась на слишком сложное для себя задание, моя подготовка не соответствует требуемому уровню. Этот дракон слишком силён и опасен, а у меня доспехи не по размеру и бывшие в употреблении не один год до меня. Но у них мой брат, значит, я должна была хотя бы попытаться. Это не просто привязанность к человеку, это кровное родство, от которого не отречься. Ради семьи мы совершаем безумнейшие из поступков, и Снарты, какой бы бракованной семьёй мы не были, не исключение из этого правила.
Это самое семейное безумие вынуждает Леонарда буквально выдирать свои руки из оков, падая на меня сверху. От резкого удара из моих лёгких выбивается воздух, а перед глазами чернеет. До меня доносится звук выстрелов, отчего по спине пробегают мурашки - ставлю сотку, что эти двое стреляют куда лучше меня, и они бы не промахнулись, целясь в мою незащищённую спину.

- Это ты подставился, вынуждая меня приехать спасать твою задницу, - шиплю я в ответ, потому что тихое "спасибо" застряло бы у меня в горле. Снарты не благодарят, они не просят разрешения, они берут, что хотят; делают, что хотят. В рамках своей совести и морали, которую уже при рождении выдают сломанную. Минули времена, когда я прыгала на шею брату, пища высокими нотами слова благодарности. Сейчас я просто покорно разрешаю ему испачкать меня своей кровью, управлять моей рукой, уничтожая наших последних противников. Его ум, моя рука; моё оружие, его направление. На это действие он тратит последние силы, заставляя меня грубо отпихнуть его с себя, выстреливая во второго охранника, которого мы с ним не убрали совместно. Только после этого я снова наклоняюсь над братом, проверяя его пульс.
- Нет, ты здесь не сдохнешь, даже не надейся, - шепчу я, старя кровь с лица брата.

Нам нужно убираться отсюда, пока не пришли люди, на которых я не заготовила патроны. Придётся запачкать кровью и байк, на котором я намерена увести своего брата, пусть ещё не придумала как. Ещё одна моя ошибка, ещё один промах, непродуманность. Злюсь на саму себя всего секунду, после чего ловко перевожу стрелки на Леонарда – это я умею лучше всего и делаю уже неосознанно.

- Можешь идти пешком, если так хочется, - я огрызаюсь по привычке, моя застарелая боль и обида снова закровоточили, стоило мне увидеть брата. Не раз я утешала себя тем, что он умер, и поэтому не забрал меня из того ада, в котором я жила. Пережить его смерть было проще, чем предательство. Потому что Леонард - это всё, что у меня есть, не считая старой тряпичной куклы, которая до сих пор лежит у меня на полке в съемной квартире. Когда-то я не могла без неё уснуть, сейчас неплохо обхожусь без неё. А с Ленни так не вышло, без него я всё ещё не могу нормально жить, и собственное бессилие убивает меня.

Я помогаю ему подняться, покраснев от напряжения. Тяжёлый для моего хрупкого плеча. Что за неправильный мир, где не он, а я являюсь спасителем? Ведь в наших играх я была прекрасной принцессой, что нужно спасти с ветки высокого дерева, куда я забралась, но,  не могу слезть. А теперь я вытаскиваю его из логова опасной мафии – неравноценный обмен. Я не жалуюсь, выдерживаю равновесие, неспешно иду к выходу, игнорируя мучения брата. Он заслужил каждую секунду этой физической боли, которая не идёт ни в какое сравнение с той моральной болью, с которой жила я.
- Обними меня, и постарайся не свалиться, - я аккуратно надеваю на него шлем - единственную защиту. Его руки всё ещё в крови, но мне уже нет дела до своего внешнего вида - я выгляжу ничуть не лучше. Завожу мотор и срываюсь с места, проезжая уже знакомым маршрутом. Не оглядываюсь, но чувствую холодные руки брата на своей талии, это меня успокаивает. Несмотря на внешнюю жестокость, я не хотела бы потерять его вновь.

Останавливаюсь у чёрного входа с отель, где я остановилась под вымышленным именем. Небольшая наличность и наспех выдуманная история помогают мне склонить на свою сторону охранника, который помогает дотащить Леонарда до моего номера. Запираю дверь на все замки. предусмотрительно вывесив табличку "не беспокоить".
- Будет больно, - предупреждаю я, найдя в номере аптечку. Дуть на ранки я не буду.

Он снова пытался держать всё под контролем, снова пытался руководить. А я подчинялась, будто всё ещё оставалась маленькой и глупой Снарт, что всегда была позади своего брата. Но сейчас правила игры изменились и тебе. Ленни, стоило бы это понять первым. Ты же всегда был тем, кто с прирождённой гибкостью подстраивался под любые условия, какие бы не выдвигала наша жизнь. Неужели ты утратил своё заметное чутье, о котором шёпотом говорят в подворотнях, из которых мне не выбраться? Мой золотой билет - сверкающие коньки - был выброшен в пустоту, а на другой мне не хватит денег, даже если я ограблю все банки мира. Мы ограбим, потому что больше ты от меня не убежишь.
Больше я тебя не отпущу.

- Ты не в состоянии идти, а я не смогу тебя тащить, - сдуваю с лица прядь своих волос, твёрдо решая перекантоваться здесь хотя бы до утра, привести в порядок себя, брата, собственные мысли, в которых не было никакого порядка. Я мечтала об этом дне несколько лет, но, испортив свою мечту, не знаю, что делать дальше. В моём богатом воображении всё было иначе, не было этой лишней грязи, слабеющего брата и ощущения лёгкой беспомощности, которое я привычно давила на корню.

Но всё же маленькая девочка внутри меня была неисправимо, она привычно играла роль послушной младшей сестры, баррикадируя дверь. Неужели таблички "не беспокоить" недостаточно? Неужели этот шаткий стул сможет выдержать сильного удара ногой? Нет, наш замок осады не выдержит, ровно, как и боя, пусть Леонард и берёт со стола мой пистолет, с трудом удерживая его в руках.
- Положи на место, он заряжен, - я сдавлено рычу, будто он, в порыве шалости, решил взять одну из моих редких игрушек с целью подразнить. Лиза Снарт такая смешная, когда нелепо подпрыгивает, пытаясь дотянуться до одноглазой куклы, которую на вытянутой руке держит брат. Но происходящее сейчас мало напоминает забавную игру хотя бы для одной из сторон. Мне так точно не весело, Леонард, взгляд которого мечется по комнате, тоже не выглядит довольным ситуацией.

- Плевать, умею я или нет, - Снарты очень весёлая семья самоубийц, где у каждого свой способ закончить эту жизнь. У кого-то алкоголь, у кого-то кражи, а у меня необоснованный риск, из-за которого удивительно, что я ещё жива. "Случайно выжившая девочка", продолжающая испытывать нервы госпожи Удачи. Сегодня она мне благоволит, насколько может благоволить эта переменчивая натура. Снаружи меня не видно, но вряд ли людям, подъехавшим к отелю на таких дорогих машинах, нужно было выслеживать меня и пытаться убрать заранее - мы и так явно в западне, и есть у нас не больше десяти минут, пять из которых у них уйдёт на то, чтобы узнать номер, в котором мы остановились. Даже три, учитывая здешний сервис.

- Времени у нас нет, - я залепила раны брата пластырями, истратив на него весь запас. Пальцы рук слегка подрагивали, то ли от страха, то ли от предвкушения. Адреналиновый наркоман ты, Лиза, и именно это тебя убьёт когда-нибудь. Быстрее, чем твоего дорогого папочку его любовь к крепкому алкоголю. - Ты не можешь идти так, мы привлечём лишнее внимание, - мой чемодан падает на кровать вверх задней стенкой, вываливая своё содержимое на пол. Я роюсь в своих вещах, понимая, что мой брат явно не влезет в этот откровенный топик или это роскошное платье. Через полторы минуты я протягиваю ему рубашку с логотипом какой-то футбольной команды. Кажется, она осталась у меня от одного из бойфрендов и использовала для сна, но сейчас её помятость и легкая застрахованность меня совсем не волновала. - Одевай же!

После выкалывания обезболивающего Ленни становится ещё более вялым. Или виной тому не лекарство? Может, это я становлюсь слишком активной, суетливой, а он остаётся таким же, каким был? Я сама меняю ему одежду, делаю это резко, совсем не думая о его синяках и ссадинах, но про себя с облегчением замечаю, что кровотечение не усилилось, глубоких ран нет. Большего я просить не могу ни у судьбы, ни у тебя, Ленни. Ты только выживи, ладно? А на остальное плевать.

- Ты должен идти сам, я не смогу тебя нести. Сможешь? - Я это говорила, и сейчас повторяю снова, скорее самой себе, нежели ему. Забираю свой пистолет, убеждаясь в наличии патронов, и сую в карман ещё пачку. Мне бы глушитель, но к тихой перестрелке я готова не была. Я вообще люблю привлекать внимание, и сейчас эта привычка сыграла против меня. Есть ли в этом мире хоть что-то, что ещё играет по моим правилам?

Я убираю стул, открываю замок и резко распахиваю дверь. Тишина. За дверью никого, в коридоре пусто, но на лестнице слышны чьи-то голоса, первые с момента заселения я благодарю отель за неработающий лифт, если он вообще здесь есть, и слова "простите, наш лифт не работает" не было попыткой набить цену наличием подъемного устройства.
- Идём, - я иду впереди, держа на прицеле лестницу, и каждые десять секунд я оборачиваюсь на брата, чтобы быть уверенной, что он идёт следом. Что он ещё рядом, пусть на него нет никакой надежды. Его присутствие утешало меня, даровало ложное чувство безопасности, будто всё это - очередная постановка, и он держит всё под контролем. Я отмахивалась от этого чувства, понимая, что стоит мне довериться, и мы погибнем. Я пропащая, от меня нет толка, и моя смерть вызовет скорее недоумение рода "а кто это такая?". Но Ленни должен выжить. Просто потому что я готова умереть лишь с условием, что это спасёт его. А если нет, то я просто так в руки не дамся. - Быстрее. Вниз нельзя, но крышу они вряд ли взяли, - что будет дальше я старалась не думать.