[NIC]Martha Kane[/NIC][AVA]http://sf.uploads.ru/t/Gjf8g.gif[/AVA][SGN]

[/SGN]
    Когда заканчиваешь школу, невольно задумываешься о том, что начинается новая жизнь. Ты живешь с мыслью о том, что еще немного и все изменится. Мир вокруг тебя перевернется. Все привычное и родное станет воспоминаниями, к которым ты будешь время от времени возвращаться, тоскуя по прошедшим временам. И ты веришь, что окружающие люди, твои друзья, вся твоя жизнь станет другой. Ты веришь, что сможешь исправить все ошибки, а, казалось бы, безвыходные ситуации исправятся сами по себе. Самое удивительно, что мир и правда изменится, а проблема в том, что прежним останешься только ты. И всех своих демонов ты увезешь с собой.
    Прощай, серый и угрюмый Готэм. Здравствуй, все такой же серый и угрюмый Лондон. Кажется, я где-то совершила ошибку. Я перелетела океан, в попытке сбежать от самой себя, но у меня это не очень хорошо получилось. Дни складывались в недели, а я по прежнему ловила любое слово, сказанное о Америке, пытаясь услышать о чем-то знакомом, но все было тщетно. Я бежала из прогнившего Готэма, но он хотел отпускать меня, он затягивая, как зыбучие пески. У всех есть призраки прошлого, а у меня был целый город, населенный призраками. Мои друзья и родные, те, от кого я так пыталась сбежать, приходили ко мне в ночных кошмарах, не давая возможности забыть. Видел ли кто-то, как я мучалась? Если и да, то виду никто не подал. У всех свои проблемы, мои проблемы остаются моими. Кто-то сказал бы, что я просто тоскую по дому, а я бы сказала, что схожу с ума. Кто был бы прав? И важно ли это вообще. Как так получилось, что город, из которого я ты отчаянно пыталась сбежать, теперь каждую секунду напоминал о себе? Между нами тысячи километров, а кажется, что открою глаза и вернусь домой. Дом. А где мой дом? И есть ли для меня вообще тут место? Я все же ставлю на то, что медленно схожу с ума. И лучше мне не быть сейчас одной.
    Я делила комнату с милой девушкой по имени Дороти, она была коренной англичанкой всю свою жизнь она прожила в Лондоне и родители с самого детства закладывали в ее головы две идеи: получить хорошее образование и грамотно выйти замуж. Теперь, когда она получала образования, оставалось найти мужа и к его поискам она приступила незамедлительно. У нее не было никакой тоски по дому и каждый вечер она уходила с новым ухажером, но через пару недель она разочаровывалась в нем. Первый не принес цветы на третье свидание, второй забыл поинтересоваться, как она провела день, а третий нагрубил официанту. Или то был четвертый? В какой-то момент я перестала стараться запомнить их всех, в любом случае рано или поздно я бы запуталась.
    И, если исключить ее вечные попытки найти себе мужа, она была идеальной соседкой. Она перестала спрашивать о моем прошлом, как только я сказала, что не хочу об этом говорить. Но она сама болтала без умолку. И это меня спасало, ведь иногда ее болтовня заглушала мои собственные мысли, а как же приятно от них отвлечься.
    И наша идиллия продолжалась бы еще долго, если бы Дороти не познакомилась с «очаровательным парнем с приятным американским акцентом», с которым на тот вечер у нее было назначено двойное свидание. Я никогда не понимала, с какой целью люди ходят на подобные свидания. Что движет парнем, который ведет своего друга на свидание с дамой и ее подругой, если сам еще с ними не знаком? Как он может понять, подойдут ли они друг другу? Или он берет с собой группу поддержки, чтобы не было страшно? Или скучно? Или чтобы была возможность уйти, ведь вдвоем легче что-то придумать? А как на такое соглашаются друзья? И самое важное: как на это согласилась я? У Дороти был прекрасный дар убеждения, не иначе. Потому что в другом случае я бы сейчас сидела в своей комнате, готовясь к завтрашней контрольной.
    — Добрый вечер, дамы, — они, ко всему прочему, оказались жутко пунктуальными, поэтому ждали нас уже несколько минут, хотя Дороти, которая, на самом деле была готова еще полчаса назад, не разрешала мне выйти раньше. Она едва заметно показала мне, с кем из них мне предстоит провести вечер, и я улыбаюсь первый раз в жизни глядя в глаза Альфреда Пенниворта.