Небо плакало. Совсем как в тот день, когда Винчестеры и Кастиэль организовали Габриэлю скромную могилку. Тело фокусника исчезло, но это не значило, что он жив. Дин говорил ангелу, что трикстера буквально насадили на меч архангела. Что он не мог выжить. Кастиэль принимал эти слова на веру, но это не отменяло горечи где-то в глубине души, тоски по брату. Раз за разом приходя на одинокую могилу, ангел подолгу стоял и смотрел на выгравированные в камне слова, не произнося не звука, лишь думая. Сердце отказывалось верить в то, что златовласого архангела более нет на этом свете. Как Отец мог допустить все это? Что его сыновья грызутся друг с другом? Что ангелы воюют? Что ОН сам натворил столько бед, пытаясь все исправить в одиночку? Чуть не потерял Дина, разрушил его доверие, и выпустил на волю первобытное зло. Все было бы проще, если бы отец вернулся, если бы прекратил эту бойню. Но чаще всего ангелу в голову приходила мысль, что Бог скрылся не просто так. Намеренно. Подальше от всего этого хаоса...
  Дождь лил рекой, вымачивая мужчину с ног до головы, а он просто стоял и вновь смотрел на могилу брата. Единственного, кто его понимал. Отчаяние глухо скреблось в сердце, но на лице это никак не отражалось. Он ангел, он не испытывает человеческих эмоций. Он далек от этого. Да? А почему же тебе так хочется вновь увидеть Гавриила живым? Зачем каждый раз приходишь ты сюда? Почему скорбишь так, как не скорбели ни о ком из павших собратьев? Кастиэль жмурится. Навязчивый голос в голове сводил его с ума, просто лишал воли. Он не должен чувствовать того, что сейчас бушует в его сердце. Слишком откровенно. Но вместе с тем и кажется правильным, понятным. Как бы он себя не оправдывал, он уже давным давно изменился и никогда не будет прежним. Потому и чувства так жгут сердце.
  Ангел медленно приседает перед серым камнем, невидяще вглядываясь в безразличные строки, в то, что далеко от истины. Пальцы касаются земли, перебирая и вороша ее. Слепо, просто чтобы хоть как-то отогнать холод мыслей.
- Габриэль... Почему ушел ты? Почему не я на твоем месте сейчас? Видит Отец, я не хотел этого, я не желал, чтобы все так кончилось. Прости, что не спас и тебя. Что не было меня там, пока в одиночку шел ты на Люцифера. Знаешь, многое случилось после того как умер ты. И во всем этом моя вина. Но я лишь хотел исправить все... И все потерял. Потерял доверие Дина. Что было важным для меня. Потерял доверие небес. Прости, что я не тот, кем бы ты хотел видеть меня. Не достойный брат и сын, не лидер, каким должен быть.
  Голос был тихим, почти неслышным за стуком капель по земле. Ангел молча уткнулся лбом в холодный камень, жмуря глаза. Нет, слезы это слишком, для него это наверное не возможно, ввиду того, что сильной душевной боли он никогда не испытывал. А сейчас камень просто поглотит в себя весь негатив из его сердца. И Кас уйдет, вновь вернется собранным и невозмутимым, таким как и всегда. Иначе никак. Кивая своим мыслям, он поднялся на ноги, вздохнув. и, развернувшись, чтобы исчезнуть, нос к носу столкнулся с тем, кого давным давно считал мертвым.

Ангел на несколько секунд впал в оцепенение. Габриэль. Живой и невредимый. Но как? Как такое возможно? Ведь  он же мертв! Неужто его воскресил Отец? Но почему сейчас? Неужто услышал его... Нет, молитвой это назвать сложно. Кастиэль рвано выдохнул, шагая вперед и обнимая брата. Впервые делая шаг по своей воле, а не отвечая на чьи-то объятия. Ангел не мог справиться со всем тем, что сейчас творилось в его душе. Но одно было важно: Габриэль жив. Он здесь. Сейчас. И все остальное не так важно. Только вот эти медовые глаза как-то неоднозначно влияли на него. Странно затягивали в глубину, окружая беззащитное сердце давно забытым теплом.
  Внезапное понимание приходит как-то слишком резко. Габриэль жив. Нашел его сразу. Слишком странно.
- Ты был жив все время это? Почему явился лишь сейчас?
Кастиэль неожиданно для себя хватает брата за грудки, приподнимая так, чтобы злая синева его взора столкнулась с недоумением солнечного меда. Гнев поднимался откуда-то из самых глубин души. Почему он явился только сейчас?! Он все это время был жив! А Кастиэль каждый раз приходил на могилу, безмолвно разговаривая с ним и прося прощения. Чертов трикстер! Как так можно? Кастиэль просто готов был сорваться и вытрясти из брата всю душу, или пройтись пару раз ударами по его лицу, вымещая всю боль и злобу на нем. Или поцеловать, - возникла неожиданная мысль, заставив ангела удивленно замереть. Вот уж о чем он точно не думал никогда. Хотя, подобное для него всегда было немного непривычным. Поцелуй с Мэг был необходимым. Но сейчас... Сейчас хотелось пойти на поводу у тела и поцеловать не кого-либо а своего старшего брата! Это... Это было неприемлимо.
  А дождь все лил с неба, нисколько не остужая два разгоряченных сердца.

Когда брат проигнорировал вопрос, Кастиэль было разозлился, но потом произошло то, что совсем сбило его с толку. Габриэль поцеловал его. Вот так, без лишних слов, просто приник к его губам так, словно от этого зависела его жизнь. Кас опешил. Но поцелуй не вызвал никаких отталкивающих чувств, что было еще страннее, а после и вовсе захотелось ответить, что ангел, робко и неуверенно, сделал. Раскрыв губы, и дав брату вести, он положил ладонь на его щеку, невольно прикрывая глаза и целуя в ответ. Губы архангела были слегка сладкими, наверняка недавно поедал сладости, и от этого осознания ангела повело еще больше. Кастиэль прижал к себе Габриэля, не отрываясь от манящих губ и перенес их в более удобное место. В номер мотеля. В этот момент он четко осознавал чем это все закончится, но противиться грядущему не хотелось. Слишком устал он вести войну, которой нет конца и края, устал терять доверие близких людей. И ему, как любому существу на земле, тоже порой хотелось просто тепла и ласки. И тот факт, что сейчас его целует некто иной, как старший брат, все таки смущал, но, с другой стороны, с ангелом случались вещи куда хуже чем эта. И потому, расслабившись, и выкинув из головы все посторонние мысли, ангел полностью отдался тому упоительному чувству, что всколыхнулось сейчас в груди.