Напряжение в комнате, казалось, можно было почувствовать физически — настолько не-спокоен был парень, что на какое-то мгновение Лотару захотелось как следует ткнуть его в бок. Заодно проверил бы жив ли он там вообще или как. Но, в конце-концов, чужой комфорт — не его забота. Хочется выёбываться — пусть.
Задрёмывает быстро, находясь где-то на грани между сном и явью, когда слышишь всё, что происходит, но всё кажется ирреальным.
И очень скоро всё-таки жалеет о собственной не-серьёзности. Знал же, нутром чувствовал, что пожалеет, если позволит ему хоть немного вольности, но. Было интересно? Да, пожалуй. Тот самый, губительный азарт, что скребёт изнутри настойчиво, засев, выжидая.
И сейчас, когда кожей чувствует холод, задыхается от резкого перепада температуры — азарт этот, точно животное непослушное восторженно скулит и мечется: умный, смышлёный, сообразительный мальчишка.
И, чутко ощущая малейшие изменения в комнате, чужие действия, — не хватает всего нескольких секунд, тех самых секунд, что стали выигрышными для Кадгара.
Хренов маг. Лотар шумно выдохнул, с некоторым трудом натягивая на себя футболку: времени прошло всего ничего, а руки уже не слушались так же привычно легко.
Сколько между ними теперь разница во времен: пару секунд? Минута? Больше? Рычит, выскочив из номера, грохнув дверью о стену так, что кажется хотел и вовсе сорвать её к хренам с петель [да и чёрт бы с ней, поделом бы]. Этот мелкий гадёныш ещё и ключи от мотоцикла спёр. Да он его ... пусть только попадётся на глаза. И хрена-с два будет иначе: из под земли достанет, если потребуется.
Рявкает на консьержа — мудак хренов — но не задерживается. Взглядом успевает выхватить отъезжающий автобус, сразу понимает, что парень — там. И благодарит Богов, что не на мотоцикле — это недоразумение разбило бы его на первом же повороте. Если, конечно, ему вообще повезло бы доехать до поворота. Удумал же, блядский мальчишка. Как вообще в голову это пришло? Вроде не идиот. Как казалось.
Не раздумывая, кидается в сторону мотоцикла, прикидывая по пути, что, вероятно, придётся заводить мотор обрезая провода, если парень забрал ключи с собой. Но удача была сегодня на стороне Лотара [или Кадгара, учитывая, чтобы Андуин сделал бы с ним в таком случае] и ключи оказываются на месте. Ещё несколько секунд уходят на то, чтобы завести мотор, но скорость набирает моментально едва ли не максимальную.
Автобус нагоняет быстро, как раз успевая застать яркую вспышку огненного шара [ну ебать разошёлся — оставили одного, называется]. Машина жалобно скрипит, Лотар чертыхается и матерится, резко крутанув руль, разворачивая мотоцикл и принимаясь тормозить, чтобы не попасть на колёса. Ок, беспомощным мальца точно не назовёшь — такое вытворяет.
Автобус с грохотом падает на бок, мотоцикл опасно кренится, но всё-таки не переворачивается; пыль поднимается такая, что не видно — ничего.
Стискивает зубы, глубоко вдыхает носом, спускаясь на землю; ладонью проводит по волосам спутанным и непослушным, заглаживая. Внимательно вглядывается перед собой и усмехается, замечая знакомую фигуру.
— А говорил, что не умеешь в файер боллы. Не такой уж и лох, как оказывается, — насмешливо и совершенно непринуждённо замечает, когда подходит сбоку. Только пальцы сжимает на чужой руке сразу же, выше локтя — крепко, сильно; действиями, но не словами показывая, что никуда его не отпустит и игры в догонялки пора бы уже и прекращать. Лотар и сам бы предпочёл обойтись без кляпов, связываний, да сломанных костей и прочего — куда проще было бы обоим. Но если уж парень всё равно решит что выкинуть ... что ж, он предупреждал — пусть только попробует, смельчак хренов.
Хмурится, когда замечает несколько силуэтов, появившихся со стороны автобуса. Вскидывает брови вверх и присвистывает: пыль оседает и теперь уже можно внимательнее всё оглядеть — на людей они походили едва ли, до такого никакое похмелье и наркота не доводят.
Одним быстрым, слитным движением вытаскивает оружие из-за пазухи, ни секунды не колеблется — целится и спускает курок трижды. Хладнокровный, ни один мускул не дрогнет в этот момент, ничего не говорит.
Одна пуля попадает в лоб, вторая — в грудь, заставляя фигуры рухнуть одну за другой; третья — с грохотом врезается стену автобуса, едва ли не пробивая её насквозь: ещё один успевает юркнуть вглубь салона, спрятавшись. Но н это только цокает языком — к чёрту, гнаться за ним не будет. Не до того сейчас.
— Ничего себе у тебя друзья, малец, — хмыкнул, когда убирает оружие обратно, — пошли, — спокойно, как ни в чём не бывало; но голос жёсткий, не требующий возражений; кивает в сторону мотоцикла и грубо подталкивает его, чтобы не медлил.
— Садись, — все разговоры — потом; споры, перепирательства бессмысленные, если угодно — на это сейчас просто не было времени, этого они себе не могли позволить. И оставалось надеяться только на то, что парень это понимал.
Оглядывается назад, через плечо, когда снова садится за руль, окидывает парня беглым взглядом.
— Держись крепче, — одной ногой опирается о землю, снова хмурится, шумно выдыхает и заводит руки назад — находит чужие, требовательно опускает себе на пояс, на живот, — крепче, — жёстко, в чём-то даже резко повторяет, возвращая взгляд на дорогу. Сразу же заводит мотор, сразу же — набирает скорость, срываясь с места и теперь уже выжимая из байка всё, на что тот был способен.
Если это и были люди, то какие-то грёбанные мутанты. Лотар ничего подобного раньше не видел. И больше всего это было похоже на хреновых оборотней, о которых так любили фильмы снимать. Правда, в данном случае у них явно были проблемы с пищеварением, а иначе какого хрена у них кожа синего цвета?
Но шутки шутками, а о подобном Лотара никто не предупреждал. Всё это — какая-то сомнительная магия, сомнительного вида не-люди — было для него грёбанным первым разом: такого никогда не встречал и, пожалуй, не встречал бы и столько же. Куда проще, когда это лишь россказни, да порождение сценаристов. И пусть принимать реальность без лишних криков и истерик Лотар умел, но что с этой реальностью делать — не знал. А, вспоминая пресловутые фильмы, не был даже уверен, что они мертвы, что, в свою очередь, оказалось бы крайне неудачным раскладом для них. Оставалось только надеяться на лучшее и не сбавлять скорость. Но что самое главное: если это было связано с мальчишкой [а учитывая, что он тоже был не от мира сего и всё это началось с его появление, то видимо так и было] ... если обо всём этом знал заказчик, но просто не посчитал нужным рассказать об этом Андуину — огромная проблема. Это подрывало доверие. Это было той информацией, что могла стоит жизни — подобное недопустимо. На доверии всё держалось. И сейчас это доверие дало свои трещины, что уже становилось само по себе проблемой. Никаких сомнений не должно быть — они всегда губительны, дорога к разрушению, иногда просто длинной в года. Но явно — не сейчас.
Другая проблема и более насущная — бензин закончился где-то посреди пустыни. Чего и следовало ожидать, в общем-то. Лотар не планировал так далеко забираться. И тем более — ночью, столько внепланово. Предполагал, что всё могло сорваться, но надеялся — хотел верить [вот же идиот, а] — что обойдётся. Чёрта-с два. Не с этим невозможным мальчишкой, которому так и хотелось за свою свободу побороться. Правда что. Он же грёбанный маг, у него же [как он наверняка думал] есть шанс! Грех, блять, не воспользоваться. Ну, по кайфу, что. Находиться ночью невесть где, когда шанс встретить попутку равен едва ли не нулю. Доигрался. Так и хотелось подзатыльник ему вмазать: Лотар бы предпочёл это время провести пусть и в не очень удобной, но кровати, а не на холодной земле. Оставалось только надеяться на то, что погони не будет, а если и будет — нагнать не успеет. В конце-концов, автобус явно уже никуда не поедет, а они успели прилично так отъехать: благо, его красавец способен на скорость за сотню километров в час.
— Жди здесь, — требовательно, когда слезает с мотоцикла. Быстро обходит местность рядом, внимательно оглядывая на предмет чего полезного, но, конечно же, не находит ничего, что могло бы пригодиться им хоть как-то. Пустошь. Ничего — совершенно. И кажется что никакой жизни на мили — тоже.
— И чего тебе спокойно не сиделось, — с нескрываемым раздражением замечает, когда возвращается, — отойдём чуть дальше, — коротко кивает в сторону: не на дороге же стоять, в самом деле. Откатывает мотоцикл, достаёт брезент, чтобы накрыть его, но сперва снова поворачивается к мальчишке. Теперь уже осматривает его — внимательно и цепко. Едва заметно хмурится — выглядел неважно, всё-таки досталось. Что не удивительно, учитывая, какую аварию Кадгар там устроил. И поделом ему.
— Какое-нибудь заклинание сейчас для костра или ещё чего сейчас было бы очень кстати, — совершенно будничным тоном замечает, точно и нет в этом ничего странного [хотя честно, всё это — пиздец как странно и не укладывалось в его картине мира, но отрицание дело пагубное и совершенно неуместное сейчас]. Брезент кидает пока просто на мотоцикл, достаёт аптечку.
— Иди сюда, — подзывает к себе, небрежно махнув рукой, смотря на него не сразу — перебирает содержимое аптечки: бинт, обеззараживающие, аспирин и ещё какие-то таблетки, о назначении которых он уже и сам не помнил. Лучше чем ничего. Самый необходимый минимум.
.
— Ну и что это было? — наконец спрашивает и смотрит наконец — выжидательно; ждёт когда подойдёт, ждёт — когда объяснит. Надеется, что сможет объяснить. Да уж, незабываемое путешествие, ничего не скажешь.
[AVA]http://sf.uploads.ru/t/Xndfj.jpg[/AVA]
![[Shameless life]](https://forumstatic.ru/files/0017/56/c4/94223.gif "[Бесстыжие]"){kind=small}
