Агент Инквизиции не выбирает, Серый Страж тем более. Как долийка она привыкла находиться в пути и жить в самых недружелюбных природных условиях, потому что клану приходилось останавливаться во многих местах, лишь бы подальше от шемленов, но Бурая трясина Махариэль все равно не радовала. Под ногами всегда хлюпает размывшаяся от постоянных дождей земля, а солнце, кажется, никогда не касается этого недружелюбного края. Лина была здесь уже неделю, Тайный канцлер поручила ей руководство этой операцией, что было одновременно и знаком доверия, и гарантией того, что Страж тут ровно до тех пор, пока работы над храмом не будут завершены.

И все бы прошло хорошо, если бы только не одно «но»...

"Спешу довести до вашего сведения, что с момента предыдущего рапорта возникли обстоятельства, которые могут помешать закончить работу в срок."

Храм в Трясине действительно нашелся: он оказался серьезно проваленным в болота, но после тщательных работ по очищению, стало понятно, что внутри он фактически остался нетронутым. Группа спускалась через проломанную крышу в единственное на тот момент доступное помещение. Нахождение на глубине прилично действовало на нервы, особенно если задуматься о том, что от толщ болот и вязкой жижи их отделяют только стены сооружения, не говоря уже об общей гнетущей атмосферы и сырости. Но тем не менее Лина повелела перенести основной лагерь в большую залу, практично посчитав тишину и сырость не таким плохим вариантом в сравнении с вечным дождем и лезущими из трясин живыми мертвецами. Работы в храме тоже осложнялись - как магической защитой, которую пока магам в ее отряде удавалось нейтрализовать, так и призраками, демонами и все теми же мертвецами, у которых приходилось буквально отвоевывать каждое новое помещение.

"Зачистка храма продвигалась как и задумано, однако вчера произошло событие, которое вызвало не просто резонанс, а стало отправной точкой череды необъяснимых вещей."

Тем утром повседневная жизнь в лагере началась без особого энтузиазма: люди были измучены и истощены кошмарами, которые терзали всю ночь. Даже Лина, которая в свое время переживала совершенно жуткие сны во время Мора, могла дать слово, что ночь была немногим лучше тех, когда бесчинствовал Архидемон. Впрочем, об этом очень скоро забыли, когда один из магов отряда, до смерти напуганный и бешено вращающий глазами, перерезал себе горло прямо в центре лагеря, крича о том, что некая Тварь уже идет за ними и они дураки, если этого еще не поняли и желают дожидаться ее. Произошедшее, несомненно было жутким зрелищем и существенно подорвало и без того не особо крепкий энтузиазм, но Лина бы списала это на что угодно и жуткое самоубийство забылось бы, если бы не оброненные магом слова "разве вы не слышите их?".

"Я готова была поручиться, что более здравомыслящего и спокойного человека, чем был Валор нужно еще поискать, но по необъяснимым причинам он перерезал себе горло прямо в центре лагеря, будучи очень напуганным и предупреждая о неминуемой смерти, о Твари, которая идет за нами - по его словам. Само это событие уже достаточно веско для деморализации, но он сказал еще кое-что: вы не слышите их?"

Махариэль невольно ёжится и оглядывает зал, утопающий в тенях, которые совсем слабо разгоняются светом множества факелов. Немногие из тех, что не заняты и сегодня находятся в лагере, говорят шепотом, словно боясь привлекать к себе внимание. Для себя Лина решила, что этот храм посвящен Думату. Она почти воочию видела безмолвных жрецов и кровавые подношения древнему богу на огромных алтарях, которые им только предстоит обнаружить. Но пока подтверждений ее теории не было, да и не столь важным это казалось на фоне происходящих событий. Эльфийка поводит плечом, словно пытаясь так избавиться от странного ощущения, пускающего мурашки по коже. Неудивительно, теперь, когда она сама не знала чему теперь верить.

"И этой ночью... некоторые действительно услышали. Мне описывают это как шепот, едва различимый, на грани слышимости, так что не разобрать слова, на несколько голосов. И он повсюду."

Пальцы крепче сжимаются на письменном стержне, выдавая свою владелицу: Махариэль не может объяснить, почему не написала, что и сама их слышит. Возможно, потому что ей сложно быть в себе уверенной. Может и те, что украдкой делились с ней тем, что этой ночью они слышали перешептывания в темноте, тоже умолчали и не поделились подробностями. Потому что сама Лина четко знала, что слышала собственное имя в этих пугающих переговорах.

"Люди напуганы и мне сложно их в этом винить. Но я беспокоюсь, что если ситуация ухудшится, то мы не сможем продолжать изучение храма. Я не знаю, о чем просить, но если кто-нибудь в Скайхолде хотя бы имеет представление о происходящем, то искренне прошу о поддержке и помощи в том, чтобы либо развеять страхи, либо найти причину происходящего."

Ответ не заставил себя ждать: уже этим же днем ворон принес ответ Тайного Канцлера о том, что им следует ожидать прибытия леди Инквизитора, которая заинтересована как в ситуации, так и в ее скором разрешении. Эта весть немного взбодрила всех присутствующих, давая надежду, что уж их-то Вестница сотворит чудо, поэтому, когда эльфийка поднималась на поверхность, лагерь жил обычной жизнью, как ни в чем не бывало, а механики и маги глубже в храме возились с дверью в следующий зал.

Махариэль еще не доводилось встречаться с Инквизитором лично и с глазу на глаз, так что ей было любопытно: о знаменитой фигуре среди агентов ходило много разговоров - совершенно разных, но все они, как считала Страж, были уж слишком безлики и обобщены. Рассказы про Вестницу Андрасте, которую сама пророчица вывела из Тени девушку не интересовали, она лишь коротко поджимала губы, предпочитая оставить веру тем, кому она нужна - шемленовская религия слишком часто выходила эльфам боком. Про нее бытовало столько сказов, что Лина едва сдерживала смех, всякий раз вспоминая Натаниэля, который поприветствовал когда-то Командора словами о том, что думал, что у того искры из глаз высекаются. Кому как ни ей знать, что любой герой - это просто личность, которая волею Богов оказалась втянутой в события, изменившие жизни многих.

Но, пожалуй, увидев впереди группу, разделывающуюся с четырьмя жалкими мертвецами, вышедшими из болот на голоса, наверное, сначала, а потом и на свет ярких вспышек магии, Страж подумала, что Тревельян заслуживает все разговоры и небылицы о себе сполна. Взгляд девушка скользит за спину Инквизитора, изучая ее спутников, и эльфийка коротко кивает, останавливаясь рядом и выпрямляясь под строгим и кажется что инспектирующим ее взглядом.

— Леди Инквизитор, приветствую вас. Я Махариэль, руковожу "раскопками", - представляется она, - Ваше прибытие дает надежду, что ситуацию удастся разрешить и мы вернемся к работе в полную силу. Вы в курсе ситуации или мне рассказать с самого начала? - вскользь интересуется долийка, указывая направление и провожая Инквизитора и ее спутников к не слишком примечательному лазу, проделанному кажется что в самой вязкой каше болот и обозначенному закрепленным высоким факелом, - Нам вниз. Лестница длинная, но надежная, не беспокойтесь, - на всякий случай предупреждает девушка, ведь она и сама невольно замирает сердцем, когда спускается по самой длинной лестнице до первой платформы.