Знать, что в ваших рядах присутствует человек с голограммой-психопатом в голове и при этом всё равно позволить себе остаться вне поля зрения своих друзей на несколько минут, было верхом глупости и безрассудства. Фиона и предположить не могла, что Джек рискнёт выкинуть что-нибудь подозрительное или из ряда вон выходящее. И уж, конечно же, ей в голову не пришёл такой вариант развития событий, при котором бывший глава Гипериона захватывает тело Риза целиком. Это было страшно до онемения в пальцах рук ощущать жёсткую хватку на талии не только кибернетической конечности, но и живой руки, слышать голос не придурка-программиста, а твоего ночного кошмара, разрушившего твою и так никчёмную жизнь. Девушка подсознательно дёргается в сторону, подальше от этого ненавистного шёпота.
Когда Джек берёт её под локоть и увлекает за собой, Фиона лишь с отвращением выдёргивает руку, шипя:
— Я и сама могу, — на мгновение оглядываясь назад, туда, откуда слышатся голоса друзей, в надежде, что слышит их не в последний раз.
Они скрылись за ближайшими поворотами огромной станции, петляя между железными конструкциями, пока не нашли тихое место, в котором их и не услышат, и не найдут. Фиона нахмурилась, оглядываясь, — умирать от рук Джека, зная, что твои крики не услышат, не очень-то и хотелось.
— Только попробуй выкинуть что-нибудь необдуманное, — девушка сжала кулаки, едва не пустив в ход один из них, слыша эту пропитанную лживым сочувствием речь об Афине, буравя взглядом Джека. Или Риза. Это было так странно — видеть перед собой человека, которого не так давно вполне можно было бы назвать неплохим приятелем, но слышать и понимать, что это вовсе не он, что там внутри всё контролирует Красавчик Джек. Этот странный диссонанс не давал Фионе покоя. Где-то в глубине души она верила, что Риз остался и останется прежним, когда, естественно, Джек вернёт ему контроль над телом и разумом. Но, с другой стороны, противный внутренний голос упорно твердил, что Риз по своей воле связался с Красавчиком, что именно он был кумиром этого горе-программиста.
И что Риз ничуть не лучше этого убийцы.
— То есть, — уперев руки в бока, словно копируя собеседника, пандорианка изогнула бровь, устанавливая зрительный контакт с Джеком, — ты, оскорбляя меня, одновременно пытаешься со мной о чём-то договориться? И, как я понимаю, ещё и на твоих условиях? — чуть помолчав, девушка холодно продолжала, — Ну, давай, выкладывай. Хотя, постой-постой, — чуть приподняв руку, словно останавливая, — Дай угадаю, ты скажешь что-то вроде «Фиона, я не трогаю тебя, ты не трогаешь меня», — передразнила пандорианка Джека, — в надежде, что я тебе поверю? Джек, я прекрасно знаю, кто ты такой, как прекрасно ты умеешь «держать» обещания. Я догадываюсь, что, добившись своего, ты убьёшь меня. Заставишь Риза задушить меня его же собственными руками или чего похлеще. Я тебе не доверяю и не собираюсь. А попробуешь сейчас что-либо сделать со мной — я отлично владею Дерринджером. И, поверь, моя рука не дрогнет, если для того, чтобы убить тебя, мне придётся пристрелить и Риза. Не уверена, что он меньший мудак, чем ты, — девушка нахмурилась, не отводя взгляда от каре-жёлтых глаз.

Всё происходит слишком быстро, резко и неожиданно. Инстинктивно отступая от приближающегося Джека, Фиона упирается лопатками в грязную стену. Стоит ей лишь подумать и дёрнуться в бок, как она натыкается на клетку из рук по бокам. На секунду оторопев, она всё же вскидывает руки, упираясь ими в грудь Джека — да, Джека, именно Джека, теперь она видит его в этом хищном взгляде и полных решительности движениях. Пандорианка пытается остановить напор, но всё это тщетно — она слишком не приспособлена для каких-либо схваток, хоть и прожила на Пандоре всю свою чёртову жизнь. Испуганно распахнув глаза, Фи замирает, ловя взгляд Джека. Она могла бы попробовать достать Дерринджер, но её слишком ограничили в движениях, даже дышать становилось всё труднее с каждой секундой, — или то был страх, за мгновения сжёгший в лёгких весь воздух и заставляющий девушку задыхаться так, словно она пробежала несколько сотен метров без передышки? Да и что толку от оружия сейчас? Даже если бы она как-то его достала и смогла бы выстрелить, убивая тем самым и Риза, и Джека, то как бы она объяснила это остальным и, прежде всего, Вэллори? «Хэй, Вэллори, извини, я тут убила одного из твоих пленных вместе с сидящим в его голове психопатом, который мог помочь нам быстро отыскать то, что тебе нужно на Гелиосе, но ведь это всё ничего, да?»
Фи прикусила нижнюю губу изнутри, почувствовав, как подкашиваются её ноги и вместе с тем сильнее напрягая ладони, чтобы хоть как-то удержать мужчину. Отвернувшись, она лишь пытается найти то, за что можно зацепиться взглядом, и вместе с тем не может ни на что отвлечься, потому что все её чувства поглощены Джеком, ненавистью к нему и страхом перед его дальнейшими действиями. В этот самый момент она понимает, что в физическом плане не может ничего противопоставить, и если Джеку захочется, то он может убить её прямо здесь и сейчас — придушив, например, и, наверное, даже не приложив к этому особых усилий.
Но вдруг она чувствует, что дышать становится легче, что горячее дыхание почти не обжигает так ненавистно ей лицо, что руки в локтях выпрямляются, будто она внезапно стала в несколько раз сильнее и смогла оттолкнуть Джека. Конечно же, он сам решает отстраниться, прекратив это представление, эту пытку. Повернув голову, пандорианка вновь пересекается с ним взглядом и хмурится, видя его издевательскую улыбку. Она не решилась сделать ни шагу вперёд, так и оставшись стоять у холодной стены, словно загнанная в клетку птица.
— С чего ты вообще взял, — начала пандорианка, потирая свои запястья, — что я собралась его кидать? Какой мне толк от этого? Ты думаешь, что я настолько идиотка, чтобы предать его и, главным образом, тебя на территории Гелиоса, откуда я уже не сбегу? — девушка усмехнулась, хищно прищуриваясь, — Так вот за кого ты принимаешь нас, пандорианцев, — за кучку безмозглых идиотов с любовью к суицидам. Хреновый из тебя психолог, Джек, — по-особому выделяя голосом имя собеседника, — Во-первых, я тебе не «малышка», а, во-вторых, давай-ка вместе подумаем, к какому соглашению мы можем прийти, хотя подсказывает мне моя интуиция, что это всё равно ничем хорошим не кончится, и ты вывернешь всё так, как удобно тебе, — девушка хмурится, ловя взгляд Джека, словно смелея, но всё это напускное — Фиона так и не отважилась сократить расстояние между ними, — Очевидно, что ни мне, ни тебе не хочется проводить время в плену у Вэллори. Однако, если мы не сделаем того, что ей надо, она будет сначала нас пытать, а потом и убьёт, а мы и этого тоже не хотим. Конечно, безопаснее всего кажется вариант, когда мы проникаем на Гелиос, находим маячок и отдаём его Вэллори. Но, кто знает, что произойдёт, когда Хранилище откроется? — пандорианка чуть прищуривается, всё же решаясь сделать несколько шагов к Джеку, не прерывая зрительного контакта, — Или ты знаешь? Если мы собираемся заключить с тобой какое-нибудь соглашение и составить план для этого, то нам нужны все детали и подробности. В любом случае, очевидно, что отдавать Вэллори маячок — не самая лучшая и безопасная идея. Кто знает, возможно, именно нас, своих пленников, она отправит туда на разведку. Не думаю, что она гнушается человеческих жертв, учитывая, как она поступила с Васкесом.