— Новые сообщения, Глиф?

Женщина небрежно на ходу бросает куртку на диван и поднимается по лестнице на второй этаж своей квартиры, в которой по мановению палочки, а точнее благодаря умному ВИ, зажигается свет, жалюзи сами опускаются и в целом создается атмосфера того, что дом наконец будет использован по его прямому назначению. Последние пару дней на новой вылазке были утомительны донельзя, но Шепард было не привыкать к жизни на износ, но она все еще не втянулась в прежний темп жизни, так что пока часто радовалась возможности передохнуть – а это о чем-то да говорит. У них с Нормандией были утомительные денечки и пусть Шепард уже не была формально капитаном корабля, Джеймс, кажется, был только рад уступить занятое им место, пусть и на одну операцию.

«Ты знаешь, что мы ждем твоего возвращения. Изменилось многое, но место Шепард – на Нормандии. Все так думают, Лола.»

Джейн только вздыхает и потрясает головой, пока Глиф озвучивает имена авторов и темы писем, большую часть из которых она прослушала. Ничего, просмотрит позже сама.
Нельзя сказать, что мысли вернуться не рождались в ее голове, в конце концов ей всего тридцать семь, жизнь можно сказать только начинается. Кривая улыбка искажает губы женщины, но Джейн позволяет себе обдумать такой вариант. Несомненно, все полгода, с тех пор как она «подала на развод» как за спиной называют ее последнюю миссию, ребята ждут ее назад, но Шепард обосновалась в квартире, оставленной ей Андерсоном, часто срывалась по заданиям Хакетта, но так и не вернулась во флот, изрядно удивляя тем самым и друзей, и себя.

Кажется, попытайся она ответить на вопрос «почему», то ничего бы не вышло.

— Как думаешь, Глиф, мне стоит вернуться во флот? Ну знаешь, все эти бесконечные полеты, краткие увольнительные, опасности и прочее, - шутливо интересуется Шепард, тут же не забыв мысленно себя упрекнуть в том, что постоянный собеседник – ВИ это уже тревожный звоночек.

Возникшая голограмма осталась такой же невозмутимой, как и при ее вопросе насчет почты:

— Если бы я обладал достаточной компетенцией, чтобы рассуждать на эту тему, я бы заметил, что вам нравится жить здесь, коммандер.

Это было не лишено правды. Квартира за это время стала выглядеть не просто набором мебели, а по жилому, теперь храня в себе следы своей владелицы. Ее набор корабликов, например, украшал стену спальни теперь, да и сама спальня была переделана, чтобы создать намек на схожесть с ее каютой. Данная переделка была не только данью прошлому, но еще и необходимостью – только в каюте Джейн ощущала настоящий покой, а ей чертовски было нужно это чувство. Не склонная к сантиментам женщина даже фоторамки оставила в комнатах. Не слишком много, конечно, но все-таки. В спальне стояло две на комоде: одна с ее командой, на фоне пришвартованной в доках Нормандии, где все, даже EDI нацепили на лица улыбки, те особенные, в которых нет ни капли притворства и фальши, выражающие искреннее счастье. Ее первая и, пожалуй, самая настоящая семья. На другой стороне комода людей на фотографии гораздо меньше, всего трое. Джейн слабо улыбнулась, но скользнула взглядом по снимку без особого внимания. Дэмиану тогда крупно не повезло – он показался взрослым на глаза и был утащен в кадр. От того и лицо у мелкого особенно надутое и насупленное, всем видом показывающее, что он предпочитает быть где угодно, но не здесь. Губы Брюса же тронула тень улыбки, несмотря на то, что он смотрит прямо в объектив, вызвана она скорее уж снисхождением к сыну и нагнетенной им драме, нежели подготовкой к снимку. В этой семье она так и не почувствовала себя ее частью, несмотря на то, что фактически вошла в ее состав. И тем не менее, жизнь в особняке осталась важным этапом жизни Шепард, дорогим и значимым. Но желанным гостем бывшую хозяйку назвать сложно. И не только потому что всего полгода назад…

Шепард вздрагивает и возвращается в реальность, напряженно вслушиваясь в звуки в квартире, но слышит только то, что и должно быть, никакого голоса, которые как известно, люди забывают в первую очередь. Или сначала забывается лицо? Черт его разберет, это и не важно. Просто она увлеклась, вот и мерещится всякое.
Уже не отвлекаясь, Джейн возвращается к повседневным делам: принимает душ, попутно отдавая указания Глифу насчет покупок, чтобы к тому времени когда она почувствует себя заново родившимся и посвежевшим человеком в коридоре у двери в квартиру уже ждал большой пакет продуктов, оставленный курьером.

— Доктор Т’Сони обеспокоена количеством алкоголя, которое вы потребляете. – заявляет Глиф, когда женщина подбирает пакет и отправляется к кухонному столу, предоставив ВИ самому закрыть за ней дверь.

Джейн возмущенно смотрит на забавный крутящийся шарик, который сегодня, чтобы позабавить ее, изобразил себе цилиндр на «голове», из которой и состоял. Когда Глиф считал, что ее нужно ненавязчиво поддержать – он прибегал именно к таким мерам, когда считал, что навязчиво – приглашал в гости самого ближайшего на данный момент к Цитадели или квартире друга. Как Шепард ни пыталась вытащить этот досадный алгоритм из него у нее ничего не вышло, так что в итоге женщина сходу вырубала ВИ, если хотела побыть одна и наверняка. Первые два месяца ее жизни в квартире именно в таком режиме они и сосуществовали.

— О чем еще ты изволишь ей докладывать, маленький стукач?

— Я не сообщил о той пачке сигарет. За пять месяцев вы опустошили ее лишь наполовину.

— Ну спасибо, - постаравшись вложить в тон как можно больше сарказма, чтобы даже виртуальный интеллект сообразил, что это был именно сарказм, а не благодарность, изрекает Джейн.

Краткая вспышка злости на Глифа все же унимается, и Шепард уже более миролюбиво переговаривается с дроном, который вертится рядом и выдает советы по готовке, которые он черпает в экстранете. Несмотря на то, что большую часть этих советов Джейн пропускает мимо ушей, некоторые приходятся весьма кстати. Пока мясо готовится в духовке, женщина направляется к дивану, чтобы скоротать время, щелкая каналы, но по дороге останавливается, недоуменно нахмурившись. Еще одна фоторамка, на камине, если так можно назвать стену, разделяющую две зоны, в которой по обе стороны разместили место для бойко полыхающего огня, за которым тоже следил Глиф, ну и все средства безопасности данного декора. Так вот, фоторамка, с одним из пейзажей Земли, скаченного с экстранета, сейчас была с какой-то другой фотографией, это было не сложно понять, потому что яркое зеленое пятно на камине всегда привлекало взгляд.

— Глиф, ты поменял фотографию? – удивилась женщина, подходя ближе, чтобы посмотреть, и буквально остолбенев: на фотографии был Брюс.

Снят довольно близко, но взгляд обращен в сторону, словно он и не знает, что его фотографируют.

Она не помнила, чтобы видела прежде этот снимок.

«Ты хочешь быть Богом? Я дам тебе эту возможность – только подальше отсюда»

— Глиф, объяснись! – Шепард переводит взгляд на возникшего справа дрона.

— Я ничего не менял, коммандер.

— Тогда что это такое?! – обличительно тыкает в фоторамку женщина и осекается вновь, видя знакомую картинку, которая сейчас выставляла ее в не лучшем свете, к счастью только перед дроном.

—Насколько мне известно – альпийские луга. Изображены Альпы - это горный хребет… - на всякий случай начинает разъяснения Глиф, видимо не понявший того, в чем его обвинили, а потому честно начиная отвечать на поставленный вопрос.

Что за черт? Только что она четко и ясно видела фотографию, могла описать Брюса на ней без особых усилий. У нее не настолько мощное воображение, чтобы это взялось и привиделось. По крайней мере в этом себе Шепард предпочитала не льстить.

— Покажи мне все фотографии Брюса из доступных, - прерывает его Шепард и взгляд ее спокойно скользит по всем совсем немногим снимкам, что есть в альбоме фотографий – как и следовало ожидать, ничего даже похожего на то, что она видела. Значит ей действительно… привиделось? Вывести на фоторамку то, чего нет в памяти устройства просто невозможно.

Все это время ей достаточно успешно удавалось не думать о человеке, которого она отправила почти что в небытие, по крайней мере в рамках этого мира. Которого она любила, действительно любила, и так и не смогла найти для себя ответ на то, как ей следовало поступать, чтобы избежать произошедшего. Наверное, просто нужно было оставить его на корабле, не пытаться вернуть к жизни, бросить и позволить памяти по крайней мере сохранить его образ.

— Прости меня. Я стараюсь помнить тебя прежним. Правда, стараюсь, - она смотрит на зеленые луга и неловко улыбается, понимая, как глупо это выглядит со стороны и что ее слова в сущности ничего не меняют: человек, который был ее мужем, умер задолго до того, как она убила его тело.

Шепард не цеплялась за прошлое, но кажется это оно не хотело ее отпускать.

— Знаешь, что, Глиф? По-моему, мысль о флоте – это единственная правильная мысль в моей голове за долгое время. Набери-ка Вегу, хочу потрепаться об этом, - кивает она своим словам и направляется на кухню, чтобы проверить мясо.

Вселенная подает ей знак и Джейн понимает, что это значит: пора менять свою жизнь.
[NIC]Jane Shepard[/NIC] [STA]go on and have me[/STA] [AVA]http://sh.uploads.ru/7nr3t.png[/AVA] [SGN]

---

[/SGN]

Предоставленная самой себе, Джейн довольно быстро прекращала находить плюсы в своем якобы желаемом отдыхе. Первое время, которое обычно длилось день-два, Шепард проводила совершенно лениво и бесполезно с общественной точки зрения: ни о чем не заботясь, кроме того, что приготовить (именно приготовить, чем обычно женщина не увлекалась в повседневной жизни) на ужин, стоит ли терпеть этот глупый сериал, где совершенно абсурднейше преподносится работа в СБЦ или все-таки переключить канал. В скором времени такие вопросы неоднократного спасителя галактики неизменно переставали волновать и Джейн начинала откровенно скучать. Тогда она погружалась в звонки товарищам, разбор почты, начинала считать дни до того, как слишком продолжительная увольнительная закончится и можно будет вернуться на корабль с чистой совестью отдохнувшего человека. Именно на второй-третий день Шепард покидала квартиру, отправлялась на прогулки по Цитадели, заглядывала в любимые ею места, нередко встречаясь с кем-то из знакомых, кто в это время был на станции. Арена Армакс получала свою долю внимания и становилась неплохим местом для тренировок. Во время особо затяжного отпуска Джейн даже поставила пару-другую рекордов на некоторых из карт.

Сегодня она проснулась с мыслью о том, что ею были проведены в квартире целых три ленивых дня и это определенно достижение. Женщина не слишком радовалась данному факту, но с другой стороны это значит, что уже через четыре дня она сможет вернуться обратно на Нормандию, где пожалуй каждый член экипажа будет делать вид, что очень сожалеет о том, что прекрасных отдых неизменно сменяется опасными и зачастую изматывающими и нервы, и физическое состояние, заданиями.

На самом деле Шепард была рада тому, что вернулась к работе и теперь времени на навязчивые мысли не хватало, она всегда была чем-то занята и о заботилась о более насущных проблемах, нежели покойный муж, который спустя столько времени никак не мог покинуть ее голову. Даже на Нормандии ей нет-нет, а мерещилось что-то, от чего прошибал холодный пот и невольно верилось в мистику. Но Джейн была человеком рациональным, в оную не верила, а была твердо убеждена, что всему необъяснимому есть объяснение. Чем собственно, женщина в такие моменты и занималась. Но даже она, при всей своей рациональности и собранности, теперь испытывала легкое беспокойство, возвращаясь в пустую квартиру. А все потому что было сложно забыть, как одновременно вечность назад и совсем недавно ее одержимость Брюсом перешла все границы и достигла такого уровня, что погибший настолько четко привидился ей в зеркале, а его голос, позвавший ее по имени, был настолько реален, что дернувшаяся Шепард чуть не раздолбала раковину, но, на счастье, просто ушиблась, сопроводив процесс самой нецензурной и нелицеприятной для покойного супруга бранью, какая только была в арсенале видавшего виды космопеха. Словно смутившись этого, видение ее больше не беспокоило, но по позвоночнику все равно проходил холодок при воспоминании об этом эпизоде. Особенно когда злая, как сам черт, женщина заорала ни в чем не повинному дрону выключить музыку, которая и не была включена, но упорно играла в ее голове.

Но эти три дня дома все было исключительно спокойно, поэтому Шепард была расслаблена и почти верила в то, что ее работа сделала то, что не могли бы сделать мозгоправы - помогла оставить навязчивые воспоминания позади и отпустить образ некогда любимого ею человека. Почти верила.

Неудивительно, что это было столь сложно. Вряд ли она вообще когда-нибудь сможет оставить эту память в покое, погребенной и безмолвной, как откладывают на полку альбом с фотографиями и забывают о его содержимом спустя некоторое время. Брюс был из тех людей, подобных которым никогда никого не встретишь. Ей всегда казалось подобное невозможным, но Джейн совершенно потеряла голову и влюбилась в него уже тогда, когда всячески это отрицала. А при этом Брюс позволял видеть лишь часть себя. А возможно даже маску. Она так и не узнала точно, когда же его чувства стали настолько серьезны, что коснулись настоящего Брюса Уэйна. Возможно, он не знал этого и сам.
Но, как оказалось, Шепард действительно не ошиблась в своем выборе. Или сработал ее инстинкт на проблемные отношения. Те стали только сложнее, когда они оба узнали еще немного больше друг от друге: мужчина-сказка оказался еще и супергероем, вызывающим страх и трепет у преступников всех мастей, а она в свою очередь из обычного детектива СБЦ превратилась в самого знаменитого военного современности. Сказать, что они оба были огорошены - ничего не сказать. Но тем не менее то, что между ними было, выдержало подобные потрясения.

Так, через некоторое время Брюс Уэйн, самый завидный холостяк как минимум планеты Земля, мужчина, который красив как бог и богат примерно так же, связал свою жизнь с Джейн Шепард, женщиной, которая может быть невестой завидной не была, но объектом сексуальных фантазий примерно половины галактики так точно. Картинка, которая была представлена всему миру, была более чем хороша, вот только мир за ней оказался не таким радужным. Расскажи кто-нибудь Шепард, какой норов будет у ее супруга - она бы только посмеялась, посчитав это как минимум невозможным так же как и наличие мужа, пожалуй. Почти так все и было - и она, и Брюс были слишком твердолобыми, слишком уверенными в собственной правоте и привыкшими командовать, оба высекали искры, столкнувшись и не убивали друг друга только потому, что кто-то вовремя пытался найти возможность для компромисса, уступал или смягчал момент.

С ним было невыразимо сложно, но только ему, как признавалась себе Шепард, она могла уступать и позволять периодически командовать собой. Он был равен ей, скорее даже лучше ее и этого было достаточно, чтобы уважение Джейн к этому мужчине делало свое грязное дело и превратило грозного капитана Нормандии в женщину, которая начала задумываться и даже частично отправилась на покой, и находить удовольствие в приготовлении ужина. Альфред, правда, в этом особой радости не находил, но такие порывы Шепард к счастью для всех были не слишком регулярны, все-таки по большей степени Джейн рвалась к активной деятельности вне дома.

Шепард уставилась на себя в зеркало, отмечая, что выглядит куда лучше, чем когда была в квартире прошлый раз. Все такая же бледная, немного осунувшаяся, но глаза кажутся куда более живыми. Она не помнила, как поднялась, заправила постель и дошла до ванны. В себя Джейн пришла только испытав холодок, когда поднимала взгляд на отражение в зеркале.

Она любила Брюса настолько, что чуть не испортила все, едва не отправила на эшафот всю галактику, которую некогда защищала отдавая как свою кровь, так и жизни других. Ее... безрассудное, не знающее меры чувство поставило под угрозу все и самое страшное - Шепард в этом не раскаивалась.

Когда на том инопланетном корабле, в грязи и крови, прокусывая губу в тщетной попытке заглушить вой и рыдания, сотрясающие тело, она волокла слишком тяжелое тело - она ничего не соображала. Она НЕ МОГЛА отдать ЕГО вот так. ОН НЕ ДОЛЖЕН БЫЛ УМЕРЕТЬ. Он не должен был... Брюс то и дело выскальзывал из ее рук - она была вся в этой слизи, буквально искупавшись в ней, пока с яростными криками, остервенело добивала уже погибающую Королеву, поэтому это было не удивительно. Но каждый раз, когда не получалось его удержать...

"Хватит. Замолчи. ХВАТИТ"

... и тело падало на пол, а броня издавала глухой звук от удара, Шепард тряслась, как в припадке, словно заново осознавая, что все кончено, и ей нужно было время подавить новую волну, чтобы снова склониться и потащить остывающее тело дальше. Она чуть сама не свалилась в этот бульон - некогда залог силы и бессмертия Королевы, а сейчас - ее жалкая надежда на то, что она вернет любимого человека. Что его сила поможет как-то реанимировать Брюса, возможно регенерирует и восстановит погибшие клетки.

Ей было нечего терять.

И она скинула тело Рыцаря Готэма в идеально спокойную гладь, которая сомкнулась поверх него и словно бы поглотила. Джейн обессилено опустилась на пол, немного даже успокоившись - по крайней мере ее колотило уже не так сильно, а дорожки слез слегка подсохли. Она не сводила глаз с глади неведомой субстанции. Нужно было уходить, через время все в этом месте пойдет прахом, но Джейн ждала чудо, на которое никогда не надеялась.

Что происходит?

Она пыталась прервать поток воспоминаний, остановиться, в мозгу лихорадочно билась мысль о том, что это нужно прекратить, но картинки наваливались на нее, превращаясь в снежный ком, который все рос и рос, грозя смыть бравого коммандера своей мощью, поскольку совсем скоро Шепард уже не могла остановиться.

Сколько времени прошло перед тем, как страх, что ничего не произойдет закрался и заставил ее согнуться пополам от боли? Она не помнила. Она помнила лишь как кричала, даже не пытаясь облечь в слова свои эмоции. Вряд ли тогда вообще были слова. Ей не было так бесконечно плохо даже когда умерла Алиссия. Шепард встречала смерть хладнокровно и не теряя присутствия духа. Но здесь с ней не было команды, перед который следовало быть сильной, здесь не было цели, ради которой она должна была продолжать бороться. Они пресекли угрозу и сделали все, как нужно. Здесь была только она и тело мужчины, ради которого не задумываясь бы отдала свою жизнь.
Она сидела на органическом поле чужого корабля опустошенная и мертвая.

Шепард резко вдохнула воздух, интуитивно подавшись вбок и опираясь о стену, находя опору для внезапно потерявших силу ног. Женщина чувствовала себя так, словно только что прошла через мясорубку - Джейн видела в отражении капельки пота на своем лице, с трудом хватая воздух ртом, она чувствовала себя измученной и уставшей. А на секундочку - женщина только что покинула постель. От воспоминаний, пусть и излишне ярких и реальных, не уходят так силы.

Что-то изменилось.

Джейн развернулась и на секунду замерла, прислушиваясь к внутренним ощущениям, которые и забили тревогу. Но, к сожалению, ничего конкретного ей так и не было сказано. Убедившись, что ноги ее держат, женщина вернулась в спальню, окидывая ее быстрым взглядом. Все было как и пять минут назад. Джейн нахмурилась и открыла было рот, чтобы позвать Глифа, но так ничего и не произнесла - она вышла в коридор и буквально застыла. Сердце стукнуло, слишком громко, как по ней и тоже ухнуло куда-то вниз.

По лестнице, спокойно и расслабленно поднимался мужчина, как будто у себя дома. Фактически, мысль не далека от истины, потому что прежде чем Шепард что-нибудь предприняла, он поднялся на второй этаж и Джейн увидела, что перед ней никто иной, как объект ее недавних мыслей, человек, который быть здесь попросту не может.

Брюс выглядел как прежде, до своего становления Богом и появления соответствующих замашек, словно они просто приехали на Цитадель и проводили здесь выходные. Словно это было совершенно обычное утро, а муж просто спускался поставить воду закипать.

Проблема была только в том, что человека, что шел к ней, она можно сказать убила почти год назад, своими руками.

И Джейн все никак не могла заставить себя закрыть глаза и потрясти головой, отгоняя дурное видение. Она следила за ним взглядом, подсознательно боясь даже моргнуть, выпустить из виду, как самого опасного противника. Все летело к чертям.
[NIC]Jane Shepard[/NIC] [STA]go on and have me[/STA] [AVA]http://sh.uploads.ru/7nr3t.png[/AVA] [SGN]

---

[/SGN]