“С чего начинается безумие? Вы, возможно, удивитесь, но оно начинается с простой, ненавязчивой идеи. Да, именно с идеи. И с умения выжидать. Ох, а для меня, женщины, которая провела в мрачном ничто казалось бы целую вечность, это не составит труда. Ибо месть моя тебе, Мэттью Майкл Мердок, будет беспощадно мучительной. Я заставлю тебя заплатить за все. За всю ту боль, что я испытала, обжигаясь о темноту и шевелящихся в ней чудовищ, опустошающих душу. Моя месть будет обволакивать тебя подобно горькому меду, она станет зыбучими песками, в которых ты и увязнешь. Все предрешено, а твое сумасшествие - только вопрос времени.
Все начнется с совсем незначительной детали, Мердок. Ты в полной уверенности в успешности своего очередного рабочего дня выйдешь из дома и, о сюрприз, услышишь легкий хруст под своими ногами. Ты, естественно, не увидишь того, что сделал, но аромат смол свежесрезанной оливкой ветки явно ударит тебе в ноздри. Вот оно, иронично, не правда ли, три года назад на этом же пороге ты растоптал мою жизнь, ровно как и сейчас смял подошвами ботинок эту веточку, пуская сок с молодых побегов и листочков. Чувствуешь сожаление, сострадание или же укол совести за свой поступок? Нет, ведь это всего лишь ветка, судьба, жизнь, мечты...какая разница, для тебя никогда подобное не имело принципиального значения. Но уже тогда в твоем сознании зародится червячок сомнения. Ты очень умный парень, Мэттью, и в этом твоя погибель. Ты все сам поймешь, себя же отговаривая от очевидных фактов, стоит только тебя подтолкнуть, чтобы сознание и разум начали впиваться друг другу в глотки подобно разъяренным львам. Ведь подобное невозможно. Я мертва. Тебе очень хочется считать меня мертвой и проживать свою счастливую жизнь вместе с этой простодушной блондинкой… Карен, не так ли?
О, но все веселье еще впереди, мистер Мердок. Ты помнишь тот самый кабинет в городской ратуше, в котором и был застрелен мой отец? Наверняка ведь вспомнишь, память у тебя всегда была отличной, не в пример твоей совести, которую ты с таким спокойствием променял. Ты зайдешь в этот кабинет и вздрогнешь от громкого хлопка, но нет, это не выстрел, а всего лишь хлопушка, выбросившая в воздух алые перья конфетти. Но и тут не стоит беспокоиться, тебя просто решили таким образом поздравить с завершением очередного сложного дела коллеги и твой клиент, работавший в ратуше. Затем последует некрепкий алкоголь и душевные разговоры. Смотрите, и Карен здесь. Она всегда теперь крутится рядом... или же это ты отчаянно за нее цепляешься? 
Я не дам тебе и возможности это обдумать, ведь сидя в своем кабинете, ты отвлечешься на металлический скрежет, раздающийся где-то за окном. Но не стоит и стараться прислушиваться к своему сонару, ты ничего не обнаружишь, кроме листа металлической обшивки, случайно под порывами ветра задевающего оконную раму. Время подходит. Остается всего два дня до памятной даты, а ты в очередной раз постараешься отогнать от себя сомнение. Ты не спятил, ты психически здоров, но вот только тот самый червячок в твоей голове принялся окукливаться. Совсем скоро он переродится в трепещущего мотылька, сминающего твое подсознание. Забавно, не правда ли?
О, и финальный аккорд нарастающего безумия. Им буду я, я самолично впрысну яд в твое адекватное и вполне уравновешенное сегодня.. Помнишь, когда-то ты шептал мне на ухо, что от меня пахнет сандалом и оливой, помнишь, как ласково называл меня “Оливковое масло”? Перерожденная я - это телесная оболочка, от которой исходит аромат смерти, смешанный с тонкими нотами шелка и металла, но всего лишь на этот людный закатный вечер я стану прежней, спокойной походной пройдя мимо тебя с потоком толпы, рассыпая волосы по плечам, и успев одними губами произнести "Мердок", но этого для тебя будет достаточно, чтобы остолбенеть. Правда, в тот же миг я скроюсь от тебя, растаю призраком в толпе, оставив в недоумении. Да, Мердок. Это и есть безумие. Это пропасть, ты стоишь у ее края, а я парю над ней и тяну тебя вслед за собой.. Я стану твоим безумием, Мэттью.. Нет, я уже им стала, ты просто еще отказываешься себе в этом признаться...“

***

Женщина дернула за все возможные ниточки, она чувствовала даже находясь на расстоянии, что Мэтт балансирует на лезвии бритвы, оно впивается в его оголенные ступни, заставляя испытывать невыносимую боль. Боль, которая сейчас наемнице была только в сладость. Оставалось теперь только добить, уничтожить, растоптать. А позже и уничтожить все, что ему дорого, оставив безумца наблюдать за тем, как рушится его привычный и такой уютный мирок. Электра прячет лицо за маской, хотя это и ни к чему, повязка плотно стягивает волосы, переплетаясь и лентой уходя в тугую косу. Сейчас пристальный взгляд наемницы впивается в фигуру, стремительно преодолевающую линии крыш, чтобы настигнуть очередного маньяка. Электра готова подарить Мердоку совершенную смерть, но сначала стремительно летящий кунай перережет веревочный трос, на котором балансировал Красный Дьявол, преодолевая очередной пролет между крышами. Вот оно, начало твоего падения, Мэттью.

Адская кухня. Прогнивший, забытый богом и властями район. проплешина преступности на теле большого американского Яблока. Раньше Электра думала, что ему совсем тут не место, что ему нужен лучший мир, мир, который будет достоин праведного Дьявола. Но вот как все в итоге оказалось иронично. Мэттью был рожден Адской кухней и полностью ей принадлежал. Она владела им подобно властной и самолюбивой женщине. А он за это отдавал ей остатки своей почти до капли высосанной души. Вот он, сильный и невозмутимый стаж, летит с ночью на перегонки, уверенный в своей непоколебимости, коршуном он еще совсем недавно настигал очередного маньяка, коих на Адской кухне развелось в последнее время слишком много. Но свист всего лишь одного маленького лезвия, и этот прекрасный полет обрывается, а марионетке остается только падать, падать и принимать на себя все удары, чувствуя каждый в отдельности. Однако, все они ничто по сравнению с той болью, что выпало испытать израненному в прямом и переносном смысле этого слова девичьему сердцу, которое сейчас уже не обливалось кровью. Оно просто трепетало. Придирчивый взгляд, который сопровождается прищуром. Электре нужно было оценить свою работу. Услышать звуки падения, ощутить, как от каждого из них стайка мурашек пробегает по телу, и нет, в этом виноват не дождь, нелепый и такой частый гость Адской кухни, это удовольствие разносится по телу, но ему еще долго до удовлетворения, которое будет вгрызаться в сердце девушки с каждым хрипом Мердока, с его болезненными вздохами. О, это будет особая колыбельная, и ее споет Электре сегодня Адская кухня, наконец-то позволив девушке впервые за долгое время уснуть глубоким и спокойным сном, лишенным сновидений.
Саи надежно закреплены в ножнах. Нет ни мгновения на промедление. Наемница стремительно спускается с крыши, цепляясь за парапет, балконные выступы, мокрую от дождевых капель пожарную лестницу, чтобы наконец-то оказаться рядом со своей распластавшейся на земле жертвой, мягко опустившись на ноги и распрямляясь, обходя его из стороны в сторону подобно кошке, изучая первичное состояние “пациента”. “Ты познаешь сегодня невероятную боль, Мердок, уже ощущаешь ее первые отголоски?” Сколько бы ни говорили о фобиях, но люди всегда будут бояться только одного. Нет, не атомных бомб и биологического оружия. Во все века человечество трепетало перед праведным гневом женщины. Ведь что примечательно, у них абсолютно уникальный гнев. Только они могут долго выжидать, подобно матерому хищнику, терзать разум, вычленять душу на мелкие лоскуты, чтобы в тот момент, когда вы меньше всего этого ожидаете, обрушить свою злобу. Холодную, расчетливую, жестокую. Говорят, что мужчины жестоки и циничны. Так может говорить человек, который не встретился с гневом мстительной женщиной. Сегодня адвокату из Адской кухни выпал подобный шанс.
Шаг ближе. Ее образ сейчас очерчен благодаря дождю как никогда хорошо. Пускай видит. Пускай своим сонарным зрением ощущает присутствие фантома, растревожившего его разум. - Считай уцелевшие ребра, Дьявол. Нечего жалеть себя, вставай, поднимайся, дерись. Эта ночь вся наша, без остатка. И она еще так молода… - девушка запрокидывает голову, чувствуя даже через маску холодящие лицо капли. -... а призраки уже восстали, и жаждут отмщения. - пальчики оглаживают ножны, ладони в любой момент готовы среагировать на выпад, но пока Электра просто будет наблюдать за своей тяжело дышащей жертвой. Она разгневана, но не позволит себе прирезать его, распластанного на земле. Пускай встает и дерется.

Мир Дьявола с Адской кухни рушился, рассыпался и его разум, подобно пожарной лестнице, что предательски отправила мужчины еще ниже, чем он был. Это вызвало ухмылку на губах девушки, хищную и голодную улыбку тигрицы, почуявшей запах крови. Что-то глубоко внутри воскрешенного сердца кольнуло, но Электра только с силой кивнула головой, не давая своим прошлым чувствам даже на долю секунды просочиться сквозь дамбу, что она выстроила. То, что она испытывала - это было раньше. Это ложь. Это самообман. Сегодня Дьяволу суждено метаться между настоящим и мороком, а не мстительному призраку, нависшему над ним. Еще небольшой шажок в его сторону. Электра твердо стоит на ногах, в отличие от ее оппонента, который сейчас выглядит так жалко. Наемница могла бы поклясться, что никогда прежде его не видела столь жалким, и это ей нравилось. Это было одной из тех составляющих садистского удовольствия, что могла в полной мере сейчас прочувствовать девушка. 
- Кто я? Ты должен сам ответить себе на этот вопрос. Ответить за все, что ты сделал, - дождь тонкими иголками колет открытый лоб и предплечья, но Электра не предает этому значения, она старается, чтобы ни одна ее эмоция не заглушила чувство мести, это ее бой, это ее пламя. Это месть Дьяволу, с которым она сгорит в плену закоулка Адской кухни. - Кингпин? Как прекрасно, что ты вспомнил о нем. Ты же знаешь, он убирает всех, кто ему служит. Пришел и твой черед, Мэттью Майкл Мердок, - каждое слово звучит подобно грому, хотя девушка и не повышает голос и, как венец всего этого вердикта - разрезающий тишину звук выстрела. Страж Адский кухни дергается,  отвлекается, чтобы внять зову своей единственной любовницы, что вызывает у Электры в душе укол дикой, совершенно неудержимой ревности. “Сегодняшняя ночь только наша, Мэттью, не смей отвлекаться. Не смей пренебрегать мной, как сделал уже однажды! Я уже не та наивная дурочка и не позволю так со мной обращаться. Я не вещь, о которой можно забыть в угоду собственных желаний!” Казалось бы, что через легкую песню дождя слышно, как девушка с шумом вдыхает воздух, который своим холодом обжигает легкие. А затем следует резкий, даже можно сказать подлый выпад. Наемница ударяет зазевавшегося мужчину с ноги по лицу, тут же снова отскакивая на относительно безопасное расстояние от него, взглядом удовлетворенно пожирая эту живописную картину: стекающий по разбитой губе и подбородку ручеек крови, гримаса боли на лице.. 
- Сегодня твой главный противник не я. Я - всего-лишь тень, Мердок. Твой самый главный враг - ты сам. “И твой пошатнувшийся разум”. - больше он не намерен ждать, Электра или же сама ситуация вынудили его начать борьбу, не важно, намного важнее сейчас то, что мужчина замахивается на свою обидчицу бастоном, но наемница не спешит отвечать на удар, приблизительно зная, что это все лишь пыль в глаза противнику. Настоящий удар поджидал с ноги. Вот его как раз девушка и ждала. Она уворачивается в сторону, позволяя пропустить ногу мужчины слишком близко на расстояние от своей груди. Сейчас, даже если захочет, он не сможет остановить этот полет, что играет на руку девушке. Наемница бьет по коленной чашечке мужчины рукоятью выхваченного из ножен саи, уворачивается от пролетающего в миллиметрах от ее лица бастона, делая сальто назад, и ударяя уже ступней по руке Сорвиголовы, стараясь выбить бастон. Очень опасно было идти с ним в лобовую атаку, в плане ловкости Мердок всегда благодаря своему сонарному зрению оказывался быстрее, проворнее и изворотливее. Так было всегда, и подобного факта даже с его травмами не стоило сбрасывать со счетов. Но давать ему оправиться было нельзя. Сейчас скорее Мэттью будет справляться с затрудненным, болезненным дыханием и травмами, будет стараться пересилить болезненное ощущение, но Электра не даст ему на это времени. Она ловко освобождает из плена намоток на запястье пару игл, пропитанных ядом, и бросает в сторону Дьявола, этой же рукой выхватывая второй саи, а правой направляя удар в корпус, готовая в случае чего блокировать ответный выпад мужчины. Яркая вспышка молнии освещает силуэты двоих, схлестнувшихся не на жизнь, а на смерть, а мощный громовой раскат содрогает Адскую кухню, заставляя взвыть автомобильные сигнализации в трескучей какофонии.

Отредактировано Elektra Natchios (2015-04-14 13:44:49)

Она готова под эту ослепительную молнию нанести удар в спину своему сопернику. Ее не волновали правила этикета, согласно которым позорно бить в незащищенный тыл. То, что происходило между Дьяволом и наемницей никак нельзя было назвать дуэлью. Это бой. Не на жизнь, а на смерть, и выползти из этой ямы уготовано только одному. Но разве в подобной схватке может что-то идти по проработанному в голове сценарию? Нет. В тот самый момент, когда Электра была готова нанести удар, противник оказался более проворным. Бастон уже летит в ее сторону, взгляд цепляет этот момент, но тело не столь изворотливо, и единственное, что может сделать Электра, это поднять плечо, позволяя бастону не выбить его, а удариться в предплечье. Силой удара девушку отворачивает в сторону и она послушно следует за несущим ее воздушным потоком, сохраняя при этом равновесие и координацию, прекрасно понимая, что происходит вокруг, краем глаза выхватывая новый удар, и тут же блокируя его второй рукой, при этом активно двигая поврежденным плечом, возвращая руке необходимую для дальнейшего ведения боя чувствительность. Вовремя, к слову говоря. Так как следующую атаку с ноги девушка принимает уже скрещенными руками, ставя блок и практически выдерживая удар, только царапая при этом нижнюю губу эфесом собственного саи и отшатываясь на добрую пару шагов назад, спешно перебирая ножками. Ничего. Металлический привкус на языке - это меньшая цена, которую могла бы заплатить наемница при столкновении с алым Дьяволом.
Его стон боли звучит музыкой для ушей, находя отражение в ехидной усмешке, что девушка прятала за влажной от дождя и крови маской. Электра не медлит теперь. Время игр закончено. Она стремительно наступает, покрепче перехватывая саи, притупляя ноющую боль в руках. И наемница идет атаковать. Один выпад, второй, в ней тлеет все еще сдерживаемая ярость. Первые пару ударов Дьявол блокирует, но ему явно тяжело совладать с непослушным телом и всего одним бастоном, как аргументом для защиты. Все ее атаки стремительные, резкие, похожие на укусы кобры, направленные на то, чтобы изнурить соперника. Девушка парирует выпад в свою сторону, сдерживая напор мужчины и в этот момент ударяет его ногой в живот. Снова громовой раскат. Как очевидно, довольно болезненный для чувствительных барабанных перепонок Дьявола. По его губам и открытым скулам видно, как он морщится от боли, и Электра пользуется этим замешательством. Она обходит мужчину сзади, стремительно беря его в захват кольца своих рук и приставляя к его горлу заточенную гарду саи. Как же тяжело он дышит. Биение сердца, казалось бы, что можно услышать, даже не обладая сверхчувствительным слухом.
Сейчас он должен замереть. Хотя бы на мгновение оценить ситуацию, для следующего своего выпада. А у девушки есть время, чтобы внести сумятицу в его расшатанный разум.
- Тени бывают человечнее, чем некоторые люди, Мэттью. И они способны не только истекать кровью, - она надавливает гардой на его горло, чувствуя, как мышцы мужчины приходят в тонус. Нет, она не даст ему поблажки. Не даст ему гнуть свою линию этой игры. - Ты будешь жить, жить и ужасаться тому, что ненависть способна поднимать людей из могил. Тому, что я восстала из мертвых и отнимаю все, что тебе дорого, твою работу, твоих друзей, твою Карен. Как тебе подобный сценарий? - она в любой момент готова среагировать на удар, притупить боль и снова отпрыгнуть на безопасное расстояние от него. Но сейчас она должна завершить начатое. Должна в полной мере испугать человека, которому не ведам страх.