As a child you would wait
And watch from far away.
But you always knew that you'd be the one
That work while they all play.

In youth you'd lay
Awake at night and scheme
Of all the things that you would change,
But it was just a dream

Практически всю свою сознательную жизнь Кадгар провел в четырех стенах. Сначала – Кирин Тор, позже – еще более безлюдный Каражан. Вдали от всего мира, но настолько близко к нему – через книги, историю, знания. Он побывал в каждом уголочке изведанных земель. Был во все времена и видел разных существ. На бумаге, в чернилах, покрытое слоем давней пыли, от которой он с нежностью отряхивал книги, листая их. Нет, он не был спокойным и усидчивым. Каждый день он принимал участие в каких-то путешествиях. Сражался в великой войне Древних, видел демонов, драконов и… кого он только не видел. Стоило ему лишиться его написанных пером миров, и тогда этот мальчишка устраивал приключения прямо в стенах своего обучения. Мудрые наставники на стену лезли от его любознательности и изобретательности. Разве ему могло хватить всего одной башни, когда за ней лежал целый мир, о котором можно было не только читать?
Невозможно оправдать ожидания всех, кто тебя окружает, даже самых близких. Ты обязательно будешь «не таким, как надо», «неправильным», «позором». И тебе это будут говорить те, кто дороже всего. Ты их разочаруешь рано или поздно, потому что сейчас они видят не тебя. Они видят того, кого хотят видеть. И Кадгар знал это, когда бросал свое обучение, когда покинул Каражан, когда стал «позором для семьи». Но в этом меняющемся мире непременно остается одно – твое сердце и ты сам. Слушай себя, свои чувства и просто знай, кто ты. Это – догма. Если ты знаешь, кем являешься на самом деле, никто не сможет повлиять на тебя извне, поколебать твою решимость, пошатнуть твое равновесие. Ты – это ты. Какой есть. Неуклюжий, настырный, горячий в поступках и суждениях, не всегда умеющий вставить нужную фразу в беседе. Во многом несовершенный. Но преданный – в первую очередь – себе.
И он оставался преданным до конца. До момента, когда убил своего учителя, которого уважал и любил. Вместе с воином, который больше прочих доверился ему. Магу, о котором никто слыхать не слыхивал, малолетнему, неуклюжему, неправильному. Решившему доказать всем, что тот, кому жители Азерота доверяют больше всего, предатель. Дерзкий поступок, даже отчаянный. Но разве он мог сидеть, сложа руки и молчать? Не для того он впитывал все эти знания и тренировался, отсиживался за стенами. У него есть шанс что-то изменить в этом мире, и он им пользуется.

Here we are, don't turn away now,
We are the warriors that built this town
From dust.
Они закрыли портал, но слишком поздно. Азерот пал под натиском орков. Король убит. Штормград разрушен. Сложно представить, что чувствуешь, когда теряешь всё. Кадгар не пытался вести разговоры по душам. Он не лекарь, он всего лишь маг. Все, что он мог – не предавать своего нового друга. Быть рядом и просто убеждать, что сдаваться еще рано, а у них впереди много дел. Решено был отправиться на север. Предупредить людей об опасности, собрать их воедино и сделать все возможное, чтобы ни один город не повторил участь Штормграда.
Их путешествие началось, но… всегда есть «но». Кадгар не мог понять, что именно происходит, но с его чувствами творилось что-то неладное. Всю свою жизнь он знал, какого это – ощущать магию вокруг, в воздухе, во всем. Это не просто что-то эфемерное. Это было осязаемым. На кончиках пальцах, на ладонях, в венах. Каждый взмах руки был не просто жестом – это был контакт с той-самой-силой. Но теперь он этого не ощущал. Ничего. И хуже стало, когда он попытался создать шар пламени. Не смог. Ничего. От этого кровь стынет в жилах. Мурашки бегут по коже. Что значит для мага лишиться самого главного – магии? Фактически смерть. Но Кадгар слишком упертый, чтобы сдаваться. И все еще верит, что это лишь временно. Что последнее сражение отняло слишком много сил, что… что угодно. Сгодится любое оправдание. И путешествие отлично помогает справиться с переживаниями и отвлечься. В конце концов, этот мир не спасти в одиночку. Поэтому Кадгар смотрит на Лотара и следует за ним, доверяя судьбе.

Farewell, I've gone to take my throne above,
But don't weep for me
'Cause this will be
The labor of my love

Весь день Кадгар то и дело зачитывался книгами. Путешествие долгое, время чем-то надо занять, и нет лучшего способа, чем посвятить его книгам. Иногда он уходил в них с головой, не замечая, куда они держат путь или сколько прошли. Но когда выныривал и смотрел на Лотара, едущего впереди, он всенепременно выдавал какой-нибудь факт. «Ты в курсе, что элементали могут как ослаблять друг друга, так и усиливать? Некоторые из них даже конфликтуют, и лучше выбирать тщательно, кого ты создаешь». Или «Ты знал, что пару тысяч лет назад люди не верили в существование эльфов?». И еще сто и один факт, не совсем полезные, но зато… так можно было хоть ненадолго привлечь внимание воина. Лотар в последнее время был еще более молчалив, чем обычно. Причина тому ясна и понятна, но с ней ничего нельзя сделать. Все, что можно было – пытаться отвлечь от этих мыслей. На разговоры его было сложно подбить, а так… хоть что-то. Лотар не всегда отвечал и часто делал вид, что игнорирует вовсе. И все-таки по тому, как тот хмыкал или качал головой едва заметно, было понятно, что он слушает. Этого Кадгару хватало. Как и времени, чтобы набраться мужества и попытаться с ним поговорить обо всем произошедшем. Одно дело читать книги, и совсем другое – сталкиваться с проблемами в настоящем. Еще сложнее разговор казался из-за того, что от пристального тяжелого взгляда Андуина маг нервничал еще больше.
Когда солнце начало приближаться к горизонту, главнокомандующий оповестил, что пора искать место для привала. Место было выбрано чуть поодаль от дороги – так меньше шансов, что их найдут те, кому не следовало бы. Кадгар занялся лошадьми, привязывая их, чтобы не сбежали, и раскладывал вещи. Лотар же занялся дровами и костром. Проблема появилась лишь когда тот попросил развести огонь при помощи магии. Кадгар растерянно глянул на него, раскрыв рот. Хотел было сказать, но запнулся, нервно облизал губы и отвел взгляд в сторону, на принесенные ветки.
- Старейшины Кирин Тора всегда учили уважать магию. Это большая сила, дарованная далеко не каждому. Она может отнять одну жизнь, а может уничтожить целый мир, отравив своим действием. Маги почитают эту силу, и потому не принято использовать ее в быту. Она для того, чтобы защищать или атаковать. Для всего остального – есть обычная человеческая смекалка, - это было действительно так. Не нужно кастовать огненный шар, чтобы зажечь пару свечек в доме. Всему своя цена в этом мире. Кадгар, устроившийся уже было на земле, поднялся с места, дошел до своей сумки и достал оттуда огниво. Маленькое универсальное изобретение, которое всегда может пригодиться в походе.
Он сказал правду, и все же избегал взгляда Лотара. Казалось, он поступает неправильно, что не говорит ему все до конца. Разве между ними не должно быть полного доверия? История преподала им слишком жестокий урок, чтобы сейчас опять повторять чужие ошибки и что-то утаивать. Это тяжелое решение. И все же Кадгару казалось, что так будет лучше. Если Лотар поймет, что и следующий хранитель оказался никудышным и лишился сил, не впадет ли он в отчаяние? Он и так потерял достаточно. Пусть у него будет хотя бы вера в то, что можно повернуть ход истории. Если они доберутся до северных земель, там обязательно найдутся достойные герои, на которых можно возложить ответственность по спасению мира. В конце концов, у Кадгара есть, как минимум, знания, которыми он может поделиться с другими…
Когда маленький огонек от выбитой искры разгорелся, маг отсел поодаль, согнул ноги в коленях и положил на них руки. Сгущающаяся темнота и тихий треск дров располагали к тому, чтобы, наконец, поговорить нормально. Хотя бы попытаться.
- Мы предупредим людей, убедим их создать гарнизоны, единую армию и построить укрепления. Орду можно остановить, если все объединятся, - таков был план, с которым они ступили на этот путь. И повторил это Кадгар просто, чтобы начать с чего-то разговор. – Знаешь… это ведь действительно важно. То, что ты делаешь…

Почему-то Кадгар считал, что вера нужна не только народу, но и самому воину. Когда теряешь практически всех, кто был тебе близок или дорог – это убивает и тебя самого. У Лотара еще оставались сестра, племянники и его долг перед Азеротом. И он, наверное, сейчас больше действует на автомате, разумом, нежели желаниями или чувствами. Это не плохо, это правильно, просто понятно без каких-либо слов – его сердце разбито. И это может обернуться бедой, если оставить все как есть. Поэтому хорошо, когда есть цель. Пускай и необходимая, не твоя собственная. Но это отвлекает от той пустоты, которая внутри. Лишь поначалу приходится действовать на автомате, по инерции. Потом, есть большая вероятность, что это будет той силой, которая подарит опору и надежду ему самому. Вытянет из событий прошлого, хоть немного умерит боль.
Кадгар не знал наверняка, что происходит у мечника внутри, но чувствовал. За последнее время тот словно отстранился, закрылся в себе. Общался только на важные темы относительно тактики, врагов, планов. Но самое показательное, наверное, было то, что он перестал язвить. Маг уже успел привыкнуть за такое продолжительное время к пренебрежительному (хотя и не со зла) отношению. И, может, это просто из-за того, что он доказал свою полезность – заслужил уважение. Но это не отменяло того, насколько разбитым иногда [редко, потому что не показывал] выглядел Лотар. Насколько потерянным стал его взгляд. Случались моменты, когда воин смотрел на Кадгара, но словно бы смотрел в пустоту. Думал о чем-то своем – очевидно. Или, наоборот, старался не думать.
И, вероятно, его следовало бы оставить в покое и дать ему время. Но Кадгар слишком непоседливый, слишком суетной, чтобы молчать. Слишком волнуется, чтобы не крутиться вокруг и не пытаться вытянуть его из апатии.
- Я считаю, что это не просто борьба – у нас есть все шансы их победить. Если все пройдет, как задумано… ладно, не все. Невозможно контролировать абсолютно все моменты, что-то обязательно пойдет не так. Но, в целом, если приготовиться к возможным вариантам и последствиям… И когда все объединятся (они не смогут оставаться в стороне, это ведь всех затрагивает)… то мы сможем их победить. Но надо контролировать портал, чтобы он не открылся вновь. Знаешь, когда мы доберемся до города, я хочу их убедить построить там гарнизон. В непосредственной близости, чтобы следить за ним. А маги, например, могли бы изучать скверну и ее влияние. Раз мы уже знаем, что есть другие миры, то лучше к ним быть готовыми. – У Кадгара лично в голове слишком много мыслей в последнее время. И поэтому, когда он заводит речь про «изучение», то немного увлекается, и взгляд сразу становится ярче. Он даже забывает о том, что, возможно, сам не сможет приложить к изучению свою руку. Весь – распаляемый собственной любознательностью.
Когда костер разгорается, у мага появляется другая проблема – еда. Они взяли ее с собой, безусловно. И, слава богу, среди всего есть хлеб, фрукты и пироги, которые можно есть без приготовлений. Потому что готовка – это слабое место любого мага. Они не готовят. Они создают еду заклинанием, и никогда сами не пользуются кухонной утварью, огнем и прочими человеческими уловками в кулинарии. Соответственно, Кадгар сейчас находится в не самом удобном положении, и все, что остается – по-человечески достать еду из сумок и разложить ее по мискам… но перед этим, конечно, помыть бы все… об этом маг задумывается только когда достает из сумки первую тарелку и смотрит на нее скептически. Тут недалеко должен пролегать ручей.
- Я пойду ополосну тарелки и фрукты, - объявляет, в конце концов, маг и поднимается с места, прихватывая с собой вещи. Уже темновато, но ему кажется, что он успеет дойти туда и обратно. Тем более, отблески костра будут видны издалека, так что он не заблудится. Но когда он отходит на достаточное расстояния от места их стоянки, то невольно замедляет шаг и прислушивается. Его не пугает неизведанный лес, конечно, нет. Просто ведет себя осторожно. От беспокойства не отмахивается, но шаг ускоряет, все еще упорно следуя к реке. Это все можно списать на усталость после дороги. Или… или на отсутствие магии, без которой он чувствует себя немного беспомощным, но не менее упрямым.
И когда Кадгар доходит до берега и наклоняется к воде, то слышит хруст веток впереди, по другую сторону берега. Медленно поднимая голову, он, к своему ужасу, встречается взглядом с огромным разъяренным волком. И не менее устрашающим всадником. Всего несколько секунд, прежде чем он срывается с места и бежит. Волку не составляет труда перескочить маленькую речку. И чисто интуитивно, краем глаза, Кадгар все же замечает, как в него летит огромная кувалда – падает, катится кубарем, уворачиваясь от нее. Прижимается спиной к дереву и поднимает руку прежде, чем осознать собственные действия.
- ROISAROS! – это уже на уровне инстинктов, рефлексов, чего-то такого же естественного, как дышать. Но ничего не происходит. Абсолютно ничего. И это пугает даже больше, чем огромный орк. Внутри все леденеет от ужаса. Он боится не смерти – но потерять магию навсегда.

Утонуть не утонул, но от того опасности меньше не стало. Но хотя бы в этом его вины нет – не мог же предугадать, что встретит здесь орка. Хотя они были готовы к тому, что за ними последуют, что будут выслеживать. Это война, и она еще не закончилась. А они сейчас хорошая цель, нужная. Даже нынешний противник понимает, что победить можно только отрезав противнику голову. Только убив командира, за которым следую войска, который может переломить ход битвы.
Кадгар испуганно смотрел на быстро приближающихся волка и всадника. Слишком огромные и кажется - непобедимые, когда не можешь воспользоваться магией. Как будто на тебя движется неотвратимая скала, и у тебя, в общем-то, не так много шансов, но маг не был бы собой, если бы не попытался хотя бы сбежать. Умирать не хочется никому, и он не исключение, чтобы так просто смириться с участью. Только он не успевает подняться и скрыться от очередного удара за деревом, как между ним и врагом, словно каменная стена, возникает Андуин. Рычит на мага, упрекает его, все еще язвительно шутит. Это немного успокаивает, отбрасывает панику в сторону, заставляет радоваться – что не один. Тихо выдохнув, всего на мгновение позволяет себе закрыть глаза, но сразу распахивает их вновь – бой еще не окончен.
Лотар действует без колебаний, уверенно – еще бы, у него столько битв за плечами, столько опыта. Огромный двуручный меч неправдоподобно легко рассекает воздух, добирается до противника. То, как он сражается, завораживает – храбрый, вдохновляет. Не удивительно, что люди так его любят. И все же каждый раз, после каждого удара Кадгар вздрагивает. Одно дело – когда ты участвуешь, когда ты сам в битве. Там действуешь быстро, анализируешь, и нет времени на эмоции. А сейчас – наблюдает, переживает, слишком. И ничем не может помочь. Теперь осознает свою ошибку в полной мере - надо было обо всем рассказать сразу. Что бесполезен, что на него нельзя рассчитывать. Но все равно воину сейчас доверяет – видел его уже в бою, знает, что всего одним монстром его не остановить. И отряда будет мало.
И все же, когда тот ловит удар, пропускает его, внутри все леденеет. Хочется произнести заклинание, защитить, помочь, даже рот раскрыл, но тут же захлопнул – не получится. Быстро цепляется за дерево позади, подскакивает на ноги, осматривается. Все что может сделать – подобрать камень рядом и швырнуть в голову орка. Хотя бы отвлечь, как-то.
- ЭЙ! Громила! Про меня забыл! – совершенно нелепый поступок, ненужный, потому что в следующий миг орк оказывается поверженным. Но не мог ничего не делать, не мог просто смотреть. И когда огромная туша падает на землю – срывается с места и бежит к Лотару – тело врага все же оббегает вокруг, не уверенный что тот точно мертв наверняка, бросает на него лишь искоса взгляд. А потом сразу к Андуину, шатающемуся, чтобы узнать – насколько все плохо. Потому что удар был такой, что даже у мага воздух из легких выбило. И тут же кладет его руку себе на плечо, чтобы помочь устоять и быть опорой, поддерживает.
- Ты как? В порядке? – нет, конечно, нет, глупые вопросы срываются с языка. Смотрит назад, на спину воина – под доспехами ничего не видно, но зато видна вмятина на них самих. Маг выдыхает и замирает – переводит взгляд на лицо Лотара, и по нему становится очевидно, сколько дискомфорта это причиняет. Даже если ничего не сломано, даже если там просто ушиб – лишнее давление может быть весьма болезненным и мешать дышать нормально. Кадгар в жизни не имел никаких дел с доспехами – он бы в них точно далеко не ушел. Но видел, как во время очередного привала воин их снимает, поэтому чисто теоретически помочь может. Не без советов. Но сначала – осматривается вокруг, прислушивается и убеждается, что, как минимум, в ближайшие пару минут на них не выскочит еще кто-то. Только потом снова смотрит на Андуина.
- Надо снять их, чтобы перестали сдавливать, - и сразу добирается до крепежей и застежек. По крайней мере пытается. Хуже от того, что здесь еще и темно, так что приходится действовать несколько интуитивно. А еще – это сложно. Потому что и ремни упругие, и… он максимум – посох да сумку таскал, ну что с него взять? Поэтому когда отстегивает наплечник – неожиданно с трудом ловит его, чтоб не рухнул на ногу кому. – Извини… сейчас… - и невольно думает о том, как в этом вообще можно ходить, не то что сражаться. Такой безумный, дикий вес… а выглядит со стороны, будто все так легко. Впрочем, Лотар и с двуручником мог справляться порой одной рукой. Поражает. Но сильно маг не отвлекается, снимает второй наплечник и добирается до крепежей спинной пластины. И если ее удерживает еще, то передняя все же падает на землю с глухим стуком. Откладывает все в сторону, смотрит – и все еще ничего не видно. Что не говорит ровным счетом ни о чем. Легко и быстро ведет рукой по спине, чтобы не причинить случайно лишней боли – проверяет.

Кадгар не собирался увиливать или откладывать разговор надолго. Он прекрасно понимал, что это важно, это нужно обсудить – поставить воина в известность. Но он планировал разбираться с проблемами по мере их поступления – сначала здоровье Лотара, а потом беседы. Андуин так не считал. Неугомонный – сразу же прицепился к этому, заметил. Снова язвить начал, на что маг лишь головой повел – имеет право. Попытка закидать огромного орка камнями была более чем бесполезной, но и нужно было не много – отвлечь внимание на себя. Все лучше, чем стоять в стороне и смотреть, на что он не способен даже будучи не в силах скастовать заклинание.
Настырный Андуин… морщится от боли, когда поворачивается, и все равно не унимается. Хотелось ему сердито сказать, чтобы не суетился, сидел ровно и отдохнул, но не получилось. Может, ему как раз и нужно, что отвлечься от боли, и выяснение причин произошедшего – самый лучший вариант. Может, потому, что первостепенные задачи привык решать, не откладывая на потом. А то, что он не мог рассчитывать в бою на поддержку – это чертовски первостепенно. Если бы что-то пошло не так, если бы орков оказалось больше, и он понадеялся бы на поддержку мага, все могло закончиться куда печальней. Их отношения строились на доверии, это было важно, особенно после всех событий, которые выбивали почву из-под ног даже самых сильных. И теперь Кадгар сам же не оправдал его. Но он не собирался больше увиливать или скрывать что-то. Надо было признать правду, перестать от нее бегать и смириться уже с происходящим. Самое подходящее время – посреди леса, ночью, недалеко от трупов орка и гигантского волка…
И все же сначала он молчит, смотрит в спину воина и пытается найти подходящие слова. Но когда тот схватил его за руку и поставил лицом к лицу, дальше мешкать было невозможно. Маг поднял взгляд и посмотрел в глаза Андуину.
- Я не могу использовать магию, - прозвучало еще хуже, чем в мыслях. Почти как приговор. И от этого невольно поежился. Только после - позволяет себе опустить взгляд. Он должен быть уверен в своих словах, убедителен, но в глазах слишком открыто читается растерянность и, чего уж, страх. – Это началось после смерти Медива… я не знаю, из-за скверны это или из-за проклятия Саргераса, но я перестал ее чувствовать, - и все же сам втягивается в собственные переживания и размышления, не останавливаясь, пытаясь объяснить происходящее, - Я всегда ощущал магию. Для магов – это так же естественно, как дышать. Но теперь – ничего. Абсолютно. Словно… ты всегда умел орудовать мечом, но в один день просто забыл – как. Я знаю, что должен был сказать, предупредить, что в бою на меня нельзя рассчитывать, но я сам не мог понять, что происходит. Я пытался в книгах найти что-то, но безрезультатно. Да и времени не было достаточно. Нам ведь нужно предупредить людей, это важно. Хотя… не подумал, что буду делать, если орки доберутся до нас во время пути… - Кадгар, наконец, закончил свой поток мыслей и выдохнул. Признавать это было нелегко, но главное, что теперь больше ничего не утаивал. От этого все же стало немного легче. Но явно не Лотару.
- Я так долго не хотел быть Хранителем, что это действительно стало невозможно, - улыбнулся собственной остроте, но как-то грустно. Поднял взгляд на воина, - поэтому в следующий раз постарайся не подставляться под удар. На этот раз я не смогу тебя защитить, - а предупредил серьезно уже. Жизнь Андуина Лотара куда важнее многих жизней, и даже его.

Кадгар и сам не знает – чего именно ждать в ответ на свое признание. Что его будут отчитывать? Абсурдно - он не маленький, он в ответе за свои слова и поступки. Что Лотар обидится? Разозлится? Это совершенно не в его характере. Андуин всегда сдержанный, контролирующий себя и позволяющий себе разве что уколоть парой фраз, да подшутить. Но мыслит он здраво, рассуждает трезво и говорит – взвешенно. Он не превратит все это в ссору или выяснение отношений. Единственное [и самое страшное], что может произойти – Кадгар потеряет его доверие. Вот этого действительно стоило бояться. Хотя и не в этой ситуации – причина недостаточно веская. Маг просто не все рассказал, и его можно понять. Что Лотар и сделал. И можно было предположить, что сейчас будет серьезный разговор со стратегическим разбором полетов, но…
Того, что произошло следом, Кадгар не ожидал от слова совсем. Часть с обзывательством была _почти_ нормальной, почти привычной. Но после – Андуин Лотар обнял его. Так легко, так _почти_ естественно. Совершенно обычный, человеческий жест, но столь непривычный, редкий для Кадгара. Ни в Кирин Торе, ни в Каражане никто не вел себя подобным образом. Там царит манерность, некоторая напыщенность и отстраненность. И, кажется, будто иначе там и невозможно вести себя. Этим Кадгар и отличался от них, выбивался – был слишком шебутной, активный, непоседливый. И все же у всех магов в привычке – держать дистанцию. Даже у него. Это важно, это вопрос выживания. Особенно если маг имеет дело с воином. И это идет настолько навязчивой мыслью, что многие из них, в конечном счете, становятся отшельниками. Кадгар не видел себя в их числе, но это не мешало испытывать ему некоторую неловкость и растерянность: следует ли ему обнять главнокомандующего или так и стоять истуканом?
Впрочем, это все мелочи, которые быстро отходят на второй план. Кадгар только теперь понимает, как ему было важно поделиться этим с кем-то – своими переживаниями. Он совершенно искренне боялся не вернуть себе силы. И можно было сколько угодно глубоко прятать этот страх или мириться с ним, но он все равно был и оседал тяжелым свинцом где-то внутри. Ему нужна была поддержка в этот момент. И Кадгар тихо выдыхает, закрывает глаза на несколько секунд и хватается рукой за одежду воина, сжимая. Позволяет себе немного расслабиться. Его слова важны – и тогда, и сейчас. Бог знает, как он умудряется подобрать нужные, но находит именно те, в которых маг каждый раз нуждается.
«Я горжусь тобой». Боги, какое счастье было у Кадгара, когда он услышал их! Не ожидал, не думал, смирился. Что уже больше никогда… от магов Кирин Тора – разве что презрение было (это после уже поняли, увидели, но промолчали), в Каражане – прием был не менее теплый, после того как Кадгар все бросил. Дома он и вовсе не показывался. Разве что один раз, из уважения к родителям, сообщить новости, которые, конечно, никого не обрадовали. Да ладно, воин тоже не особо верил поначалу, но это было не важно. Кадгар ведь доказал свою надежность. И все равно – не ожидал. Обрадовался. Всего пара слов – но какие важные для него.
И теперь слова со стороны о том, что силы обязательно вернутся, звучали куда уверенней и убедительней, чем его собственный голос в голове. Кадгар смущенно улыбается и опускает взгляд – всему и сразу. Объятьям, словам, собственной глупости – что так волновался и накручивал себя. И когда он вновь смотрит на Лотара, улыбается уже шире и более искренне – на замечание про овец. И нет, почти не плачет. Просто глаза немного влажные. Что же он может поделать? Это было трогательно и очень… эмоционально для него…
А когда речь заходит о кулинарии – вытягивается в лице, раскрывает рот и вспоминает, что все бросил там, у реки.
- Я выкинул все возле реки, - констатирует он сразу же. И понимает, что вряд ли они ночью хоть что-то там найдут. Тем более, возвращаться туда Кадгару неочень хотелось. Особенно при условии, что где-то там лежат трупы. А то и вовсе кого живого снова найдет… - да, с магией все было бы проще, - улыбается несколько виновато. Благо, еда была не единственная, и можно было хоть чем-то перекусить, обойдясь без тарелок. И Кадгар вновь лезет в сумки, на этот раз озираясь и всматриваясь в лес вокруг, когда слышит хруст веток. Прислушивается внимательно. И быстро возвращается поближе к костру с фруктами, овощами, хлебом и водой. Попутно кивает на доспехи, - их еще можно починить? Жалко их, красивые.

Отредактировано Khadgar (2016-07-10 02:17:25)

Кадгар… так и не понял, в чем был сарказм. То есть, он-то серьезно переживал за утраченные тарелки. Их все же надо будет найти утром… если получится, если на них снова не нападут, если им не придется быстро собираться, чтобы оторваться от преследования. Как много «если» для двух тарелок… и только сейчас, после прокручивания этого в голове, до мага, кажется, дошло – на фоне происходящего они оказались не так уж и важны. Или он все же не уловил суть сарказма? В любом случае признаваться в этом он не намерен, так что невзначай так оставил эту тему, ничего не ответив. Нет, Лотар, конечно, знает, что он умный на самом деле. Но все равно не хотелось создавать обратного впечатления даже в таких незначительных вопросах.
- В следующий раз устрою целый пир, - Кадгар смеется. В конце концов, есть же шанс, что к нему действительно вернется магия. И если это случится – грех такое дело не отметить. А пока приходится обходиться тем, что есть. И Кадгар суетится, что-то делает. Краем плаща в костер даже умудрился влезть, поджигая себя, но вовремя заметил, испугался и быстро затоптал полы. Наконец, угомонившись, он уселся с куском хлеба рядом с Лотаром и принялся внимательно и слишком нагло разглядывать доспехи и что тот делает. С латами он, очевидно, не имел никаких дел. Для него это были новые знания и весьма любопытные. В голове крутились миллионы вопросов, и маг подбирал старательно, какой бы задать первым. Тем временем протянул воину второй кусок хлеба и начал жевать свой.
Вопрос он так и не успел задать – Лотар его опередил. Да еще и так неожиданно, что Кадгар не дожевал и удивленно посмотрел на него. Странный вопрос. О котором маг не задумывался. Он вообще не особо думал о том, что творил в последнее время. Точнее… он не задавался вопросом «зачем» он это делает. Поэтому сейчас нужно было время, чтобы покопаться в мыслях, в ощущениях и выдать что-то. Проглотив так и не дожёванный кусок хлеба и чуть им не подавившись, Кадгар пожал плечами и вновь посмотрел на воина.
- Потому что это правильно… - самый точный ответ, который можно было дать на такой вопрос. Это не хорошо, это не плохо, в этом нет личной выгоды или вреда. Это просто правильно – защищать свой мир. Защищать тех, кто не может себя защитить. У Кадгара были способности, возможности помочь, и он не мог оставаться не при деле. С другой стороны… сейчас у него ничего этого не было, но были знания, которыми он мог поделиться. Но ответ, наверное, слишком короткий, а Кадгар слишком любит все объяснять, поэтому он после паузы продолжает, переводя взгляд на костер, - Разве можно оставаться в стороне, когда весь мир в опасности? А я могу помочь. Если не делом, то советом, в конце концов, меня к этому готовили. – Улыбается коротко. Потом переводит взгляд на воина и улыбается шире. – В конце концов, должен же тебя кто-то защищать, - и смеется. Тут же поднимает руки, показывая, что сдается. – Не сейчас, сейчас я бессилен, но я думал, что все будет нормально. – Когда перестает улыбаться, смотрит уже серьезно. – Но ты правда очень важен для Азерота. Для выживших штормградцев. Ты даришь людям веру и надежду, - снова улыбается спокойно, уверенно и тепло. Верит в каждое свое слово.

Самоуверенность – весьма спорная вещь. С одной стороны, она может аукнуться, если ты переоцениваешь свои силы. Но с другой… ни один человек не идет покорять гору с мыслью «мне кажется, у меня может не хватить на это сил» или «есть вероятность, что я умру». Мысли как раз противоположные: «я смогу», «я сделаю». И это как уверенность, как яркий путь к цели. Кадгар не думал ни о первом, ни о втором, если уж на то пошло. Просто в нужный момент что-то щелкало, срабатывало, как в исправном механизме, и он действовал. Может быть, стоит отдать должное обучению в Кирин Торе, это все-таки оставило свой отпечаток – ведь он там с шести лет рос. Но когда требовалось, в нем сразу появлялись сосредоточенность, уверенность в действиях… Конечно, все приходит с опытом. Не хочется ему, например, лишний раз вспоминать его встречу с орками. То, как он почти случайно поймал Гарону и как этому радовался – впервые его навыки окупились в бою (практически). А уж о встрече с Дуротаном он и вовсе не собирался никому рассказывать. Хотя и не исключал варианта, что подобное может повториться. Оставалось лишь надеяться, что свидетелей опять будет не много.
И этот уверенный в решающие моменты маг мог быть весьма нелепым и неуклюжим в обычной жизни. Легко мог зачитаться книгой настолько, что случайно заходил в другой дом или комнату, а то и вовсе мог не заметить, как выехал из города. Мог забыть про сон, еду, встречу. Повинуясь своим мыслям и порывам ворваться к кому-нибудь, чтобы срочно что-то обсудить, и даже не понять сразу, что пришел очень не вовремя. А потом - долго краснеть за свою неосмотрительность. Несколько рассеянный, когда того не требует ситуация, но ему и не надо. Его устраивает быть таким, хотя иногда хочется на кого-то равняться, показать себя с лучшей стороны, выглядеть более выносливым или умелым. Но у всех ведь свои заморочки и особенности. Не всегда заметные с первого взгляда.
Кадгар любил наблюдать за воином. Да и что там – смотреть на него. Привычка у него – как уйдет в мысли, так и не следит за собой, особенно когда любопытство снедает, за что не раз уже был пристыжен (и Гароной тоже). Но Лотар притягивал внимание почти неосознанно – одним взглядом приковывал к себе внимание. Глаза ярко-синие, кристально чистые, светлые – как и он сам. В них все можно разглядеть: силу, дух, уверенность и разбитое сердце. Сам воин мог оставаться непроницаемым, но глаза – выдавали все это. Впрочем, порой взгляд был таким хитрым, что Кадгар начинал думать о том, что даже не представляет, что у него творится в мыслях. А уж если он еще и улыбается так загадочно…
Когда Лотар закатывает рукава – взгляд невольно падает на руки, привыкшие легко держать меч, даже если это двуручник. Сильные, не то что у некоторых магов (не то что у многих магов). Даже, наверное, несколько грубые. Опять же - специфика воинов. Это вам не с заклинаниями работать, тут физически нужно постараться, чтобы орка с одного удара разрезать.
И хочется что-то попутно объяснить или возразить, доказывая, что нечего его обзывать самоуверенным, даже воздуха в легкие набирает побольше, но, в итоге, лишь смеется, наклоняя голову под чужой ладонью. Волосы сразу приходят в беспорядок, но не обращает на это внимание. Зато несколько смущается словам воина и быстро переключается на легкий ужин, заодно меняя тему.
- Не похоже, чтобы это было целенаправленное преследование, - Кадгар кивает в сторону, где должно лежать тело орка. Ему не так-то просто забыть о наличии неподалеку трупа. Как-то некомфортно. – Иначе их было бы больше. Но если это просто одиночный исследователь местности, то его пропажу все равно вскоре обнаружат. – А значит, пустят по следу больше орков. К этому надо быть готовым, и Кадгар вновь принялся гладить подбородок, раздумывая, как вообще можно в такой ситуации поступить. Но пока… вновь поднимает взгляд на Андуина, - Я подежурю, - а воину надо отдохнуть и восстановить силы, они ему еще понадобятся.

Кадгар лишь улыбнулся в ответ. Он самоотверженный, но в разумных пределах. И рисковать жизнью ради тарелки больше не будет. Хотя тут, конечно, как посмотреть. Ведь хорошо, что он увидел шпиона орды раньше, чем тот обнаружил их. Так орк не смог бы тайно донести на них или неожиданно их атаковать, застав врасплох. И все-таки нет. Перекусив, Кадгар предпочел остаться на месте, подле костра, поддерживая огонь. На этот раз оставаться наедине со своими мыслями было проще. И в голову пришла одна-единственная мысль, ясная и очевидная: ложь – это не выход. Ему следовало сразу рассказать все Андуину, даже если он сам не был до конца уверен в том, что происходит с его силами. Совсем недавно Медив ярко показал, что бывает, когда закрываешься от окружающих. Великий соблазн – утаить о чем-то, соврать, такой же, как и использовать темную магию. Чем больше злоупотребляешь этим, тем больше отдаляешься от близких людей, и в один прекрасный день можешь не заметить, как между вами образовалось пропасть. Возможно, со стороны кажется, что Кадгар несколько преувеличивает, но ведь он как никто знает, насколько тяжело противостоять скверне, насколько она извращает разум. Все начинается с маленького шага, и потом маг сам не замечает, что пропал с головой. Для него – это важно. Стойко держаться, не сбиваться с выбранного пути не смотря ни на что, не отступать, не идти на уступки даже в мелочах.
Он так крепко ушел в мысли, что, наверное, подкрадись к ним кто – и не заметил бы. Но все же при первом треске веток отмахивается от размышлений и оборачивается. Подкидывает в костер больше дров. К счастью, дальше ночь была спокойная. Как и следующие две. Пропажу орка, как и ожидалось, обнаружили не сразу и, видимо, у них была фора, чтобы оторваться. Они прибавили хода и прошли еще пару дней, стараясь заметать за собой следы. Но на третий день изменилось абсолютно все.
Кадгар ушел за деревья, к реке, чтобы умыться: ну никак не назовешь здоровыми пол ночи сна в сомнительных условиях, нужно освежиться. И если поначалу все шло хорошо, то когда он второй раз зачерпнул в ладони воды, опустив руки в реку, то увидел, как от них кругами расползается искрящееся-синее, замораживая все вокруг. Вместо воды в руках оказалась горстка снега. Рыбы поблизости замерли, отсвечивая на солнце чешуей. Медленно поднявшись и оглядевшись, он увидел, что то же самое произошло с землей и растениями – в радиусе пяти-шести метров все замерло, покрывшись искрящейся коркой льда.
- Работает, - первая мысль, которая пришла в голову. Его магия работает! И это не сон, нет. Правда, работает странно, ведь он не произносил заклинания, да и в мыслях не было творить волшебство… просто подумал о ледяной воде, и только. Да и… в таких масштабах она раньше не проявлялась… Но это ведь мелочи! Главное – он снова в строю, он может ей пользоваться, к нему вернулись силы! Какое же колоссальное  облегчение он испытал в этот момент. Сколько радости! Определенно, ему нужно было немедленно поделиться этим с Лотаром. К нему-то парень и рванул.
- Лотар! – ну не до приличий ему было и не до «сэров», такие дела ведь творятся! Выбежав к воину, Кадгар едва затормозил и взмахнул рукой, чтобы показать наглядно (ну, магия же при помощи рук творится тоже) и рассказать. Но чего он не ожидал, так это того, что вместе со взмахом руки он выпустит огромный файерболл, даром, что не целился, и тот проскочил мимо Андуина, прожигая дорогу за собой до черного пепла и поджигая деревья в конце пути. – ко мне… вернулась магия… - выцедил из себя маг уже очевидную вещь. Боже… он только что собственноручно чуть не лишил Азерот главнокомандующего… примерно такая мысль сейчас отражалась на его лице.

Отредактировано Khadgar (2016-09-27 19:15:16)

Никогда ранее Кадгар не был столь близок к обмороку. Даже заметно побледнел. Но, слава всем силам, Андуин Лотар не пострадал и его не задело даже немного. Маг перевел на него очень, очень испуганный взгляд, и на шутку так и не отреагировал. Вообще никак – слишком большой шок он испытал, особенно после, осознавая в полной мере всё произошедшее. Удивительно, что всего один поступок способен перечеркнуть всю радость от того факта, что он вновь может пользоваться магией. А ведь для него это действительно было важно. Очень. Но… кажется он сломался. Точнее, с его способностями было явно что-то не так. И Кадгар опускает взгляд на свои руки, хмурится – о таком он ничего не слышал. Впрочем, как и о том, чтобы магия вдруг пропадала. Но Медив был сильным, а демон, которым он был одержим, - еще сильнее. Проклятие могло сильно повлиять на Кадгара и оставить свой след на всю жизнь.
Когда Лотар становится рядом и говорит сотворить еще какое-нибудь заклинание, Кадгар не думает о том, что это может быть опасно, или что лучше пока вообще не применять магию. Он только быстро облизывает губы, становится очень серьезным и смотрит на горящие деревья впереди. Он не меньше хочет понять, что с ним происходит, потому что это важно. Для их же собственной безопасности. И ему достаточно всего раз взмахнуть рукой, чтобы заклинание подействовало: в воздухе вздымается морозный ветер и волной расходится от того места, где они стояли, вновь замораживая все вокруг. Трава и деревья покрылись белой корочкой льда, а огонь, вызванный предыдущим заклинанием, угас. Жаль, что деревья Кадгар, скорее, не спас, а окончательно убил. Впрочем, эта магия не должна быть такой летальной – после нее живые организмы отходят.
Опустившись на корточки, маг провел рукой по траве – хрупкие, тонкие листья под воздействием силы, начали ломаться и распадаться. Кажется, на этот раз деревья все-таки не выживут. Кадгар быстро поднялся на ноги.
- Это не очень хорошо. Это даже хуже, чем было. Я не контролирую магию… точнее, я не контролирую силу, с которой ее применяю… И магию, да, - потому что он не хотел пускать огненный шар, не хотел замораживать реку и… - Это нехорошо. – Кадгар хмурится больше, быстро думает, как быть им в такой ситуации, разворачивается и делает несколько шагов в обратном направлении, сосредоточенно и задумчиво водя пальцами по губам. – Так мы и сами можем пострадать. Одно дело, когда я спокоен, а если меня напугать – я не представляю, что будет. То есть… я… переживаю. Не то, чтобы я был очень эмоциональным, я к тому, что… кто угодно испугается, если на него внезапно выскочит орк или еще какое чудище. – Кадгар пожал плечами. Молодец, хорошо выкрутился и оправдался. Но дело ведь, как и главная проблема, не в этом. И он слегка неловко кашляет, возвращаясь к своей мысли. О том, что Лотару не безопасно находиться рядом с ним. Грешным делом даже думает, что им бы, по хорошему, разойтись. И Кадгару уйти куда-нибудь подальше, где он не сможет никому навредить. Желательно в башню… почему нет? Но все-таки он меньшая угроза, чем полчища орков, которые охотятся за головой Андуина. И он ведь не может Лотара оставить одного, он должен его защищать. А значит, должен справиться с тем, что с ним происходит, - Ладно. Я справлюсь, - хотя звучало скорее как вопрос, чем утверждение. Но боже, он только что чуть пол леса не спалил, ему нужна небольшая передышка.